Речевые игры
Юрий Тубольцев (26/03/2006)
(Сборник стихов)

Хочу я стать самим собой

Хочу я стать самим собой
Но я не знаю, кто я

Мне надоело ждать,
Страдать, переживать, гадать,
Себя обманывать,
Выдумывать все новые преграды
И снова не желать понять,
Что мне на самом деле надо.

Я верить не могу себе
Я знаю, что не прав
Но продолжаю думать так, как мне удобно
Я правду увидав,
В нее не стану верить,
В правду верить невозможно, когда она противоречит моей вере.
Поэтому живу я среди грез
А то, что есть на самом деле,
Я вижу лишь в минуты слез.
(с) Юрий Тубольцев, http://u-too.narod.ru

В доме, который порхает хомяк

Порхающий хамяк-истребитель
Щеки которого пшеном раздуты
В доме, который порос интернетом
Там, где бесцельно потеряны байты
Мир грызунам – напевая
Аккорд за аккордом дует щеки
А нам – хомякам – на все наплевать в полете!
(с) Юрий Тубольцев, http://u-too.narod.ru

Авторецензия 1
Говоря слэнгом повышенной пушистости, это рефлексия по-люлюбительски
об обычной необычной жизни, обработанной чистым раствором
сублимации из закромов памяти предпозапрошлго столетия,
построенная на языковой эквилибристике скрижалей косноязычия.

Авторецензия 2
Автоматизированная личность хомяка, выпорхавшего в «дом, который
порос интернетом» из своего культурного и функционального
контекста, фиксируется в стихотворении взятием аккордов
иллюзорного пространства полета скудной символической реальности, где
«бесцельно потерянные байты» со своей символической ролью
не справляются, истребляя реальный мир сохранением иллюзии
прямого контакта с действительностью, когда «на все наплевать
в полете», потому что содержание «дома, который порхает
хомяк», приобретает форму надутых щек.

Авторецензия 3
При попытке прочесть реальность ВДоВКоПаХо (В доме, в котором
порхает хомяк) в терминах ПаХаИ (Пархающего хамяка-истребителя),
было выявлено семантическое пространство ЩеКоПшРа (Щеки
которого пшеном раздуты), дешифрованное как симптом ВДоКоПоИ (В
доме, который порос интернетом) с внешним локусом контроля
ТаГдБПоБа (Там, где бесцельно потеряны байты) и
немотивированными МиГрыНа (Мир грызунам – напевая), движущий принцип
которых АкЗаАДущ (Аккорд за аккордом дует щеки) перевел
исследователей стихотворения в плоскость АнаХоНаВНаВПо (А нам –
хомякам – на все наплевать в полете) и изменил их идентичность.

Там, где бесцельно вычитывается раздувающий подтекст автор,
хомязация личностей критиков, выпорхнувших в хомяко-стиШок из своего
культурного и функционального контекста, фиксируется
аккордами недолета контекста в скудную символическую реальность
пространства порхающего текста-истребителя ошизений от иллюзии
проросшести гипертекстового контакта то ли автора, то ли
критиков, то ли хомяка с действительностью, так как в полете
тотальной деструкции деконструкций «хомякового дискурса»
выяснилось, что широта взглядов читателя этого стиховытворения
неминуемо приобретает форму надутых щек.

В гипертексте лета

Киберпанковый хомяк
Из порхающего поколения «техно»
В гипербайтовый тусняк
Не попал,
Пропархал где-то…

Пропархал где-то
В гипертексте лета.
(с) Юрий Тубольцев, http://u-too.narod.ru

Технореализм

Маргиналы киберпространства,
Аутсайдеры киберэры,
Ципробушковое братство
Порхает среди техносферы.

Генетические мутанты,
Техногенные недразуменья.
Размножаются гипертекстом.
Дети монстрового поколения.

Прорастая в киберкультуру,
Воплощаются виртуально
Киберделические натуры,
Кибернетические созданья.
(с) Юрий Тубольцев, http://u-too.narod.ru

Загар от фонарей

Он кепку одевал
От фонарей
По вечерам
Она – в наушниках
По жизни.
Он – с лэптопом,
Она – с ним.
Они встречались.
И молчали.
Он – писал роман.
Она – играла в тетрис.
Он – был с нею.
Они – сидели рядом.
Каждый вечер.
И молчали.
Она – писала смс.
Он – читал стихи.
Она и он.
Их было двое.
Был один он.