Куда бы ты ни ехал,
Приезжаешь не туда.
Не важно,
Лошади тебя везут
Иль поезда.

Абсурдная ситуация, не правда ли? Однако за поэтикой абсурда у Тубольцева угадывается исступлённый поиск истины и нежелание останавливаться на первом попавшемся решении.
Не потому ли по лабиринтам поэзии Тубольцева можно бесконечно бродить и петлять? Тотальный абсурд и движение ввысь — вот полюса поэзии Юрия Тубольцева.

3. Вместо эпилога. «Куда ж нам плыть?»

Путь поэта порой извилист. «Он, даже размахнувшись с колокольни, / Крюк выморочит…» — писала Марина Цветаева.
И всё же творчество нашего современника располагает к кое-каким, пусть и осторожным, филологическим прогнозам. Прежде всего, их потенциал содержится в самом поэте, в его существе.
Как поэт-философ Тубольцев стоит перед двумя возможностями: или юродивый мудрец, каковым являлся Сократ, гениальный парадоксалист, или, напротив, основатель стройной системы, каковым являлся величественный Платон. В китайской философии означенной диаде соответствует, с одной стороны, насмешливый Лао Дзы, создавший китайскую систему умудрённого минимализма, с другой — серьёзный Конфуций, наставник публики.
Не приходится и говорить о том, что у Тубольцева не два направления, их неизмеримо больше, выше были обозначены лишь крайние полюса, на которые может быть ориентирована абсурдософия Тубольцева. Между этими крайностями — Сократ и Платон, Лао Дзы и Конфуций — прослеживается неисчерпаемое множество градаций. «Дорогою свободной / Иди, куда влечет тебя свободный ум», — некогда напутствовал Пушкин всякого поэта. Любопытно, что давая поэту атрибут ума, а скажем не сердца, Пушкин в данном случае сближает поэта и философа. Дорога Тубольцева — современного нам философа-поэта — свободна. Однако она пролегает между двумя полюсами, о которых было сказано.
В религиозном контексте этим полюсам соответствуют, с одной стороны, подвиг юродства, а с другой — путь преподобного. Но эти два пути не являются взаимоисключающими… Автор этих строк знавал на своём веку православного старца, который вёл строгую жизнь, но бывал насмешлив, порой даже ироничен. Так одному человеку, ведшему весьма разгульную жизнь, он говорил при встрече: «Ну что, пришёл, рожа кирпича просит!». У этого хаотичного человека были на редкость благочестивые родители. Старец шутил: «Удивительно, как у таких нечестивых родителей растёт такой благочестивый сын!». Предваряя исповедь, старец говаривал: «Грешники, грешники, идите ко мне, а то мне одному в аду скучно будет!».
Казалось бы, сказанное о старце-шутнике не имеет отношения к поэту Юрию Тубольцеву, но на самом деле имеет. Вселенная Кафки и Беккета — мир тотального абсурда — от обратного взывает человечество к своего рода радикализму. Для того, чтобы преодолеть всемирный абсурд нужна хотя бы доля святости, а не только гениальность. Вот почему и творчество нашего современника Юрия Тубольцева порождает некоторые религиозные ассоциации, религиозные параллели.
Они знаменуют бесконечность путей-дорог, которые простираются перед поэтом Тубольцевым. Его будущее является не только светлым и целительным, но также — живым и многообещающим. Юрий Тубольцев — новое, свежее, талантливое явление на русской поэтической сцене.

(с) Василий Геронимус, кандидат филологических наук, член Российского Союза профессиональных литераторов (РСПЛ), член ЛИТО Московского Дома учёных, старший научный сотрудник Государственного историко-литературного музея-заповедника А.С. Пушкина (ГИЛМЗ, Захарово-Вязёмы).