Тут давеча привели
Пример «мастерского белого стиха» у Александра Блока:

Она пришла с мороза,
Раскрасневшаяся,
Наполнила комнату
Ароматом воздуха и духов,
Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.
Она немедленно уронила на пол
Толстый том художественного журнала,
И сейчас же стало казаться,
Что в моей большой комнате
Очень мало места.

Пришлось откликнуться

Как всё запущено.
Белый стих обладает определенной звуковой организацией — то есть имеет четкий размер. Как правило, в нем по особой схеме чередуются ударные и безударные слоги. Сто тысяч миль пардон, я дико извиняюсь, но как раз ЭТОГО ТО я у Блока и не вижу. «Раскрасневшаяся» — это что за размер?
А вот если «только смысл, образ и музыкальность.» — так это уже верлибр. Который в теории стихосложения и отличается от белого стиха тем, что размера иметь не обязан. В принципе, ахинея в теории изрядная. Но теоретики сами стихи не пишут — они пишут теории.
Но пока что деление существует и белый стих считается лишь разновидностью верлибра. Причем такой разновидностью, что и пример приведешь разве что из древних русских напевов.

Ой, да ты не стой, не стой
На горе крутой.
Ой, да не спущай листа
Во синем море.

Ой, да не спущай листа
Во синем море.
Ой, да во синём-то море
Корабель плывёт.

Ну и вопрос на засыпку: все в восторге от Блока, потому что это товарищ классик? Типо НАШ товарищ классик? Не какой-нибудь вражий буржуазный Киплинг.
Но некто здесь на Дуэлите уже сказал (и я с этим сто пудов согласен) «Чем меньше у тебя формальных ограничений, тем больше должна быть точность каждого слова. »
Но вот Блок. «Она НЕМЕДЛЕННО уронила на пол». Вы уверены, что слово точное? Немедленно — это как? С умыслом? Представьте картинку. Зашла, и тут же, не медля ни секунды — шмяк томом об пол? А иного слова не нашлось? Я могу себе представить ситуацию. Девчонка зашла. Поздоровалась, конечно, шубку сняла, ботики отряхнула. Передала приветы от мамы и папы. А ПОТОМ УЖЕ без спроса полезла к столу к толстому журналу с картинками. Начала перелистывать в озябших с мороза руках, выискивая картинки. Не удержала и — шмяк. Это никак уж не НЕМЕДЛЕННО журнал упал. А ведь это всего лишь стих-коротулечка. И слов в нем мало. Казалось бы — все можно перебрать под самую точность.
ИЛИ ВОТ: «И совсем неуважительной к занятиям болтовней». Каким таким занятиям? А болтовня — это не занятия? Иных занятий я не увидел, дико извиняюсь. Я могу, конечно, представить, что девчонка зашла к ЛГ как к репетитору — для занятий, скажем, по словесности. Но это исключительно мой читательский домысел, не более. Кстати, еще и не понял — отчего вдруг болтовня зазвучала РАЗДЕЛЬНО от звонкого голоса. Типа сперва был звонкий голос «Здрасьте дядя Блок. От мамы-папы привет». А потом пошла уже болтовня сиплым меццо-сопрано?
Это я к тому, что и верлибр — это лишь то, что видишь персонально и персонально ощущаешь, как читатель. И не более. Вы ощущаете — ведь это же сам Блок!!! Я — нет. Для меня нет Блока-иконы — есть стих.

«Но именно это делает белый стих опасным: любой разболтанный абзац внезапно начинает выдавать себя за поэзию». Хм. Опасность то как раз в другом. Любой критик, рецензент, редактор легко заявит: «Это у вас не поэзия»
— А что?
— Вот не поэзия и все тут. Эвон, какой у вас абзац разболтанный.
— Это как?
— А вот так. Разболтанный и все тут. Что, я вам тут должен еще объяснять? Еще за поэзию себя выдает. Нехорошо , сударь, обманывать занятых людей.

Тут и финал нашей сцене. А вообще все должно доказываться, а не изрекаться лишь на авторитете и положении в литературных и окололитературных кругах.

«Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади. Остановился пораженный божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? » —

Это ли не белый стих? Ах, нет — это всего лишь лирическое отступление. Ну миль пардон в третий раз.

Кстати, о неточности слов Блока. Его в свое время здорово уел Иван Бунин. Помните одну из ключевых прям таки фраз «Двенадцати»?
«В белом венчике из роз — Впереди — Исус Христос.» ? Помните, надеюсь. И никто ее так и не не отредактировал.
Так вот, «венчик» -это вовсе не веночек. У слова лишь два значения. Либо это определенная деталь цветка (ботаническое). Либо это ритуальная лента, что кладется на лоб покойного после омовения перед отпеванием. На ленте (из бумаги или атласа) изображение Иисуса Христа, Богородицы и Иоанна Предтечи и текст «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас». И Бунин этот «венчик» первым заметил.
А изображение Христа особенно бессмысленно на венчике Христа даже для поэта-символиста, вам не кажется?
Понятно, что Блок типо символист. И атеист, скорее всего, по той новой революционной моде. Но вряд ли он мог засимволить мёртвого в результате революции Христа, которого что ли те 12 на тележке впереди себя в гробу катят, как на демонстрации. (живым то венчик на лоб не кладут). Хотя те 12 на апостолов немного смахивают, конечно. Как минимум по числу рыл. Но чтоб так — мертвым Христом на таран? И уж никак это православное приспособление не могло быть выполнено из роз в любом из самых символических случаев. Да и предлог «в» никак не оправдан. Усопший, как мы уже говорили, вовсе не В венчике. Полоска венчика положена лишь на лоб, а не надета.

Так что Блока (как, кстати, и любого типо гения) любить и почитать можно. Но вот за икону держать все же не стоит.

И еще извиняюсь за свою неточность. Венчиком, 3-е значение слова, (но уже, к моему оправданию, только после смерти поэта) стали называть ручное приспособление для сбивания белков или сливок. При Блоке его называли «веничком». В моей юности тоже. И лишь потом в стране абсолютных атеистов среднее «и» просто исчезло. Остался венчик для сбивания яиц. Но понятно — что он тоже не из роз и на голову его никак не надеть.

Не всё, что в столбик, — стих.
Белый стих даёт свободу — но только тем, кто умеет держать ритм без опоры. А ты уверен, что готов к этому?

Белый стих — как прогулка без карты: вроде идёшь, куда хочешь, но легко заблудиться.

Без рифмы и фиксированного размера у поэта появляется мощная свобода. Можно подчинить строку дыханию, интонации, чувству. Но именно это делает белый стих опасным: любой разболтанный абзац внезапно начинает выдавать себя за поэзию. А не всякий текст в столбик — стих.

Главное в белом стихе — внутренний ритм. Он не всегда заметен, но всегда чувствуется. Если его нет — строки разваливаются, не держат напряжения.

И ещё одно: чем меньше у тебя формальных ограничений, тем больше должна быть точность каждого слова. Здесь нельзя «спрятаться» за рифму или выкрутиться размером — остаются только смысл, образ и музыкальность.

📖 Вот пример мастерского белого стиха у Александра Блока:

Она пришла с мороза,
Раскрасневшаяся,
Наполнила комнату
Ароматом воздуха и духов,
Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.
Она немедленно уронила на пол
Толстый том художественного журнала,
И сейчас же стало казаться,
Что в моей большой комнате
Очень мало места.

Здесь нет рифм, но есть живое движение строки, дыхание, музыка бытовой сцены. Ты не читаешь — ты видишь и слышишь.

Белый стих — это и свобода, и испытание. Он даёт поэту простор — и сразу же проверяет, умеешь ли ты дышать самостоятельно.

А вы пишете белые стихи? С какими трудностями сталкиваетесь?

Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.

Давайте определим возраст нашего ЛГ. По-моему — вполне зрелый человек. Не мальчик, но муж. Что то такое типа престарелого юноши Жени Лукашина из «Иронии судьбы», живущего при мамочке. И вдруг «Во всем мне хочется дойти до самой сути». Не стремлюсь, не стараюсь. Просто, как Обломов, лежу на диване в обнимку с пивасиком и вдруг захотелось. Дойти то есть. Не, не до унитаза. До сути, ага. В работе (и там только лишь «хочется» пока и плевать, что квалификация при таком подходе ниже плинтуса), в поисках пути (то есть путь совсем не определил, сперва надо похотеть под пивасик, потом таки надо дойти до сути самих поисков, потом приступим непосредственно к поискам — где-нить на пенсии.
Напомню, по словарю суть -это самое главное, существенное в ком-либо, чем-либо. Вот похочу-похочу, потом таки может и дойду до самого существенного в поисках пути, а там и решу — оно мне надо?). В сердечной смуте. ( то есть и здесь не беру в голову — только вот ХОЧЕТСЯ поискать суть, САМОЕ СУЩЕСТВЕННОЕ — с чего вдруг ретивое зашевелилось. Пока не ищу. Пока только ХОЧЕТСЯ. Ну тоже к пенсии до сути дойду (возможно) — тогда женюсь. А может просто перехочу энтую суть искать. Давайте отведаем следующие 4 строки.

До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.

О как! Герою только чего тут не хочется. А причина прошедших дней всего лишь в том , что его папа с мамой родили — и пошли один за другим прошедшие дни — с сущностью ли, без сущности — всяко наверно бывало.
А может ЛГ после второй банки пива заинтересовала мировая история? Вот в ее СУЩНОСТЬ он возмечтал проникнуть? Так надо тогда всего лишь для начала обложиться не пивом, а книгами по истории. И хотя задача для любого гения неподъемная, можно вместо «хочется», уже написать «пытаюсь», что ли.
А то как у первоклассника. «Хочу быть космонавтом, пожарным, историком. А еще поваром, чтоб всегда котлеты без хлеба есть». Ну дальше я уже писал. До корней или до сердцевины? Даже у сельдерея эти штуки совершенно разные и на вкус и на запах. А может до всего сразу — и много? А почему тогда ЛГ заболонь проигнорировал? Чем она его обидела? Прямо в сердцевину целит, как в саговую пальму. Или имеется в виду лишь сущность прошедших дней Именно до их корней хочется дойти Обломову? Ну что ж, хотеть не вредно.
В общем хочется ЛГ куча совершенно случайных и сумбурных перечислений. Как говаривал в студенчестве мой приятель. Хочется чего-нибудь этакого — из ряда вон. То ли человечинки поесть, то ли на люстре покачаться, то ли теормех экстерном сдать.
Тут еще такой эффект возникает. Когда сам декламируешь — вроде бы ничего и зрители тоже аплодируют (бывало такое) А вот когда перед глазами текст, тут магия звука действовать перестает и сумбур так и предстает сумбуром. Я, кстати, откопал — отчего это стихо вдруг «пошло в массы» В довольно средненьком фильме «Ольга Сергеевна» в 1975 годе его продекламировала великолепная актриса Татьяна Доронина. Фильм почти сразу забылся. А стихо вот на слуху долго оставалось.

Ну что? Поехали дальше?

Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.

Конструктивно — это перечисления того же самого. Дойти до сердцевины и тогда, схватывая нить, начать наконец то жить. Ну, вообще-то первые две строки — это лозунг провинциального новостийщика. А вообще то ни о чем. Нить судеб, это что? Двести сорок поросят и все на ниточках висят? Или нить, которую Парки обрезают по мере надобности. Ну с событиями ясно — для вечернего выпуска новостей. А с судьбами как быть? Что там герой схватывает? Ладно, не в буквальном смысле — определяет, познает? Энкаведешник какой-то.
Но ведь без этого герой прямо жить не может. Такое сильное беспокойство за нити испытывает — прямо кушать не может — как герой Мкртчана в «Мимино».
И не только жить — герою, только схватывая ту самую нить, хочется еще думать , чувствовать, любить, свершать открытья. А иначе типа никак. Остается диван и пивасик. А думать надо бы начинать раньше — не схватывая нить (когда-нибудь) а уже приступая к изложению своих хотелок.

О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.

И вот тут ЛГ обнажает свою хрустальную мечту. Не в космос лететь, не котлеты без хлеба кушать — только написать восемь (почему лишь восемь?) строк о свойствах страсти, и тут же из этого малого, прямо скажем, количества строк вывести ее закон (Объективно существующая необходимая связь между явлениями, внутренняя существенная связь между причиной и следствием.) и начало.( в данном контексте — причину). И с чего вдруг энтая самая страсть возникает между двумя разными полами одного биологического вида — это ведь никто до сих пор не допер.
Но сама страсть в его представлении что-то очень убогое (прочтите перечень свойств у поэта). Напоминаю: Свойство — это отличительная особенность, черта, характерный признак Хотите знать характерные признаки страсти — поэт их вам выложил на блюдечке. Оказывается, если вас в час пик в троллейбусе нечаянно впопыхах локтем или ладонью задели — это таки оно. Самое свойство, то есть, страсти. Характерные признаки вовсе не переполненного троллейбуса, а чего — вы уж прямо в транспорте должны понять и оценить. Ну, беззаконья, грехи, бега, погони — это вообще сумбурное перечисление, вряд ли главных из свойств. И вряд ли соответствующих нечаянностям впопыхах..
А то представьте себе — ваш возлюбленный бежит за вами, бежит. Через весь Невский, гонится значица. Для того чтоб вас потом нечаянно впопыхах локотком задеть … и дальше побежать. Ничего не попишешь — страсть в самую патоку. Но дальше уже конкретика. «Повторял ее (страсти — С.Ч.) имен инициалы (опять от слова «бы»)».
Тут все понятно. Страсть, разумеется, конкретизируется в женщинах. Которых ХОЧЕТСЯ завести. А инициалы — чтоб мама не догадалась. «Сынок, это что за А. А.?» А это, мамочка, новый начальник моего отдела, Анна…дрей Александровна. Ой, -вич.

Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука —
Натянутая тетива
Тугого лука.

Итак: разбивал бы стихи как сад. Это из восьми то строк? Или как? Но допустим, что эти восемь строчек о свойствах страсти получились бы неимоверно длинные. Страсть, она такая. Коварная. НО вдруг сад почему -то начался с липовой аллеи. Впрочем, ладно. Как правило, мы воспринимаем сад непременно с прилагательным «фруктовый». Но вообще, это просто участок земли , засаженный деревьями. Хоть бы и липами. Но!!! Дальше там, вдруг, возникают луга, осока, сенокос.
Луга — и сенокос — вообще оказываются не при делах они вне любого сада. Места для них нет. А осока (в небольших количествах) — только если есть наличие пруда с заболоченным берегом — то есть сад перешел (количество в качество) в категорию парка, что ли. Кстати, парке и липовая аллея к месту. А просто в «обычном» саду может и не получиться «подряд, гуськом, в затылок» В парке пространства, как правило, хватает. Но не на восемь же строк.
Дальше Шопен. Сомневаюсь — к месту ли он вообще. Ну понятно, что герой, вслед за автором, имеет полное право считать Шопена сельским нотмейстером. Но это сугубо их мнение, на которое они имеют неоспоримое право… Как, собственно , вложенное композитору в этюд «живое чудо могил». Брррр. Вас от такого дивного образа не передергивает? Остальное перечисление тоже случайно. Парки и рощи перекрывают друг друга почти тавтологично. «Живое чудо» фольварков тоже удивляет, как и могил. Фольварк -это обособленное хозяйство с землями под барщину. В более общем смысле попросту барские запашки. Чудо, ага. Вот только про барщину и думал Шопен, когда писал этюды, просто кушать не мог — так сильно думал.
Ну а последняя строфа вообще ни в склад ни в лад
Достигнутого торжества… Что ж за торжество такое? И кем достигнуто? Игра и мука. В общем, праздник со слезами на глазах типа. Но отчего, блин?
А дальше лук. Тетива натягивается в двух случаях. Сначала тетиву надо вообще натянуть на лук — для приведения его в боевое состояние. Потом натянутую (надетую) тетиву оттянуть со стрелой для собственно стрельбы. Или без стрелы. Для демонстрации силушки богатырской, что ли, в последнем случае? В каком моменте торжество то? Не понимаю по-прежнему. Кстати, когда я декламировал, я на этих строках всегда все комкал и быстренько проговаривал, хоть оно и финал, — так и не усвоил — какое там выражение в эмоции вкладывать — настолько вопиюще это никак не относилось к предыдущему тексту да и вообще по отношению к остальному казалось бессмысленным. А ля «Я за то тебя любила, что на пятке перстень». Собственно — это развязка должна бы быть. Но живет она сама по себе. Кульминации то не было. Вот развивалось действие, развивалось а потом и прыг. И сразу праздник со слезами на глазах — пляска с луками народов СНГ.

Как то так.

Есть такая идея, что поэтом может стать каждый. Мол, напиши пару рифм, поймай настроение — и вот оно, твоё стихотворение. Но правда в том, что это не так.

Ты не станешь поэтом, если думаешь, что поэзия — это про красивые слова. Если считаешь, что достаточно написать о чувствах, выдавить из себя метафору и завершить всё первым попавшимся клише. Поэзия — это ремесло. Это долгий путь к честному слову, которое звучит, как выдох.

Ты не станешь поэтом, если боишься ошибки. Потому что писать стихи — значит ошибаться. Выкидывать строчки, даже если кажется, что они прожгли бумагу своей искренностью. Ломать ритм, потому что он слишком ровный. Искать слова в тишине, когда все вокруг кричат о своих откровениях.

Ты не станешь поэтом, если не готов работать. Написать тысячу плохих текстов, чтобы однажды прийти к одному стоящему. Искать мелодию в прозе, чёткий рисунок в тумане слов. Ковыряться в рифмах, как в старых записях, пытаясь найти в них что-то ещё живое.

И ты точно не станешь поэтом, если боишься звучать некрасиво. Поэзия — не про гладкие фразы и не про ровные строчки на бумаге. Она бывает корявой, болезненной, странной. Она не всегда вписывается в рамку, и тем более — в твои собственные представления о прекрасном.

Поэзия не про романтику. Это работа, борьба и готовность признавать свои слабости. Это не просто вдохновение, а способность сохранять голос, когда все остальные замолкают. Готов ли ты к такому? Если нет — просто признай. Это честнее, чем пытаться казаться тем, кем не являешься.

Иногда читаешь стих — и ловишь себя на том, что не можешь представить ни одного предмета. Всё обтекаемо: в чувствах — туман, в образах — пар, в словах — сплошная погода. Лирический герой весь из аллюзий, не ест, не пьёт, не сидит, не встаёт. Он не живёт — он витает.

Я не против метафоры. Когда она точна — она как молоток: ударил, и сразу ясно, где гвоздь. Но когда их слишком много, когда они громоздятся друг на друга, как хлам на чердаке, — становится душно. Читаешь строку, и кажется, что поэт всё время смотрит в зеркало, а не в окно.

А хочется гвоздя. Слова, в которое можно ткнуть пальцем. Вещи, за которую можно зацепиться. Пусть это будет ржавый гвоздь, неровный, но настоящий. Кусок хлеба вместо «символа утраты». Кружка с недопитым чаем вместо «памяти, что греет».

Я не говорю, что поэзия должна стать бытовой. Я говорю, что поэзия должна остаться осязаемой. Чтобы в ней была не только мысль, но и поверхность. Текст, к которому можно прикоснуться — и не обжечься пустотой.

Пусть не звучит красиво. Зато звучит как правда. А правда — хороший материал.

Есть тексты, после которых хочется помолчать. А есть — после которых хочется спросить: зачем?

Не в смысле «почему так плохо». Плохо — это живое. Оно может раздражать, злить, вызывать спор. Но есть другое — когда читаешь и не можешь зацепиться ни за одно слово. Ни образ, ни ритм, ни мысль не оставляют следа. Ни злости, ни нежности, ни даже лёгкого отторжения.

Это не пустота — хуже. Это нейтральность.

Стих, который просто есть. Словно его родили без любви и выпустили в свет по инерции. Хорошо выстроен, гладкий, аккуратный. Но как будто написан в помещении без воздуха.

Не хочу казаться тем, кто требует «разрыва аорты» в каждом тексте. Иногда тишина важнее крика. Но и в тишине должно быть напряжение. Ощущение, что ты на что-то наткнулся — на мысль, на боль, на попытку.

Когда этого нет, остаётся один вопрос: зачем вы это написали?

И заодно второй: зачем мы это прочли?

.
Существует только 3 основных концепции того, что будет с человеком после его смерти. Разберём их:
1) Смена мерности. Новое перерождение в цепочке эволюционного развития духа. Широко распространено в ведических и восточных доктринах и учении new age.
2) Ад или рай — страшилки из иудейских сказок и авраамических религий.
3) Ничего не будет. Жизнь одна, потом хоть потоп — атеистический подход.
И все по своему правы. Тот, кто хочет раствориться в вечности — в ней и растворится, так как при жизни был инертным созданием, не отличающимся ничем. Те, кто ждут рай или ад тоже свое получат, их там встречают, судят и т.д.
Те, кто настроены на эволюцию — должны постараться в этом воплощении.
Стоит помнить, что жизнь тела временна, а жизнь Духа вечна. И мы здесь для важного дела — научиться творить и созидать. Мы здесь для того, чтобы создавать миры и управлять ими. Внутри нас целые миры и вокруг нас. Учиться творить, а не уничтожать.
А чего ожидаете вы после своей смерти?

.

Наткнулся в сети вот на этот текст… прочитал… и осталось ощущение, что с таким подходом в мозг изначально программируется установка на одиночество… Что я не так понимаю? Отчего у меня создалось такое ощущение?
.
.
» «Есть женщины, которые счастливы до тебя, счастливы с тобой и после тебя.
Их самооценка, окрашенность и тональность мира не зависит от данного, конкретного мужчины в их жизни.
Она любила до тебя, любила тебя, любит и сейчас.
Мир, себя, нового мужчину.
Это вовсе не значит, что эти женщины поверхностны, вовсе нет.
⠀
Им доступны и глубина чувства и верность.
Расставаясь с тобой, они могут быть опечалены, но печаль их всегда светла и никогда не несет разрушительного эффекта.
⠀
Мир такой женщины не рухнет за твоей спиной.
Ты важная, очень ценная его часть, но всего лишь часть, уж не претендуешь ли ты заменить собой целое?
Внутренняя радость жизни присутствует как фон, общий настрой, как осознавание своего «я».
Счастье для этих женщин, душевная целостность и самоценность, никогда не будут только в руках их мужчин.
Это ровный, естественный свет их жизни.
Таких женщин я часто встречал на Западе.
И к сожалению, почти никогда, в странах СНГ.
⠀
Мужчина, даже самый умный, сильный и любящий, не сделает женщину счастливой сам. А если и сделает, то очень не надолго. Счастливой нужно быть уже сейчас. С мужчиной или без него, не авансом даже и не предвкушением, а здесь и сию минуту. Разожгите в себе ровный, теплый огонь, а за окном пусть себе грохочет гром и льет ледяной ливень.
Если вы светитесь сами, то что вам тьма?
⠀
Включите свой свет и не выключайте его никогда.
Сейчас, без причины, просто так.
И никогда не теряйте времени на все, что не счастье.» (с)