Жил, дышал скромненько
он – невзрачный чижик.
Милостыню склёвывал, если подфартило,
Слыл слугой зябликам, не желал престижу,
Но однажды утречком под батон с кефиром,
Крикнул нагло в форточку,
с неумытым рылом:
“Был я слеп Господи. И теперь не вижу!”