— Вот такие дела, Ванятка. Мамку вспомнил? Перекреститься бы… Да не ляжет святой крест на петлицы бесовские. Слушай меня, Ваня. Поклон тебе дядька Тихон шлёт. Ага. Видел я его. Я, когда с «Серпантинки» рванул, долго по тайге шарился. Муторно и тяжко было. Не хочу вспоминать. На юг шёл тепла хотелось. От Колымы-реки до самого Алтая… Ножками. По тайге. Пустой «сидор» да винтарь вертухаевский. Думал в Китай уйду. Не ушёл. За Бухтармой тропку увидел. Ну и пошёл по ней, как звал кто. Привела меня та тропка к озерку. Я на ночлег расположился. Костерок запалил. Последнюю краюху хлеба сжевал. Вдруг из озерка тени прозрачные. Я затвор винтаря дергаю, «Животворящий Крест» ору. А тени не исчезают, наоборот сгущаются. Вот и двое мужиков передо мной. Стрелец времён Грозного царя да дядька твой Тихон. Улыбнулись они мне. Покойно на душе стало. Присели они к костру. Много мы говорили. За озерком дорога лежит. В Беловодье. Туда где нет ни бедных, ни богатых. Туда, где все любимую работу правят да живут по законам божеским. Только мне по той дороге не уйти… Пока. Кровь на моих руках, грязь в душе. Смыть бы надобно. Послужить России да народу своему. Я им кричу: « Да где ж она та Россия?! Нет её! Померла! Чудище выродила и в муках сдохла!» Дядька твой головой покачал. Говорит: « Дурак ты, ваше благородие. Жива Россия. Называется по другому и выглядит иначе? А ты сокола в грязи вываляй и свиньёй назови. Только всё равно он соколом останется. И, как сможет, вновь в небо улетит». Про будущее они мне поведали. Страшное оно у нашей Родины. Только пройти через всё это надо. Душу народа огнём и бедами очистить. Возродится ещё Русь. А пока ждёт нас война. Страшная. Что б враг не одолел воинов наших надо и мне труд приложить свой. Недалеко от твоего города развалины травой поросшие. Тыщу лет тому назад вои князя Святослава столицу хазарскую взяли. Всё порушили и сожгли. Да одну вещицу пропустили. Надо найти её и сжечь. Беды она притягивает. Пока идол тот цел, не видать победы потомкам славян. Если всё у меня получится – не видать победы германцам. Дойдут они до твоего города над Волгой и упрутся в курган. На котором я идола сожгу. Упрутся, да и назад их погонят. И столицу их в руины превратят.

А ты, Иван, мне поможешь. Хоть и не хочешь того. Многому меня порубежники Беломорья научили. И как людей своей воле подчинять тоже. Ты мне машину дашь и пару бойцов с лопатами и канистрой бензина. Сам я того идола до кургана не дотащу. Ну, чаёк я допил. Язык беседой потешил. Зови вертухаев. Отдашь им приказ — поступить в моё распоряжение. Не переживай. Они ничего помнить не будут… Как и ты. Ты всё вспомнишь той, последней твоей осенью, под Волоколамском. Так твой дядька наказал. Зови конвойных, Ваня.

… Иван смотрел в окно. Лето началось. Заявление на отпуск подал. Поеду к тёте Кате. Отдохну в тайге от палящей жары приволжских степей… Как накурено в кабинете. Иван устало потёр виски. Надо дописать отчёт…

А над Мамаевым курганом поднимался в небо чёрный дым…