Запись вторая. По-прежнему, не очень понимаю, что буду читать в библиотеке. А деньги уже получены, пресс-релиз написан, дата назначена.
В любом случае, о чём бы ни была основная часть лекции, прежде придётся проговорить некоторые самоочевидные и банальные вещи, расставить аксиомы. А заодно, разберусь-ка я с одним премерзким типом, которого все у нас почитают за самого главного ценителя поэзии, самого умного критика. Допрашивал сегодня по работе одного директора event-агентства и мимоходом спросил его, читает ли он современную поэзию? В ответ услышал то, что, вероятно, достаточно часто повторяют любители исключительно «классических» опусов: мол, время всё по полочкам расставит, все займут свои места на пьедестале, вот тогда и почитать можно.
Итак, Время у нас назначено самым вдумчивым читателем, и это миф нумер раз. Миф этот происходит от двух, в общем-то, верных посылок, вывод из которых построен с явным нарушением логики формальной, зато в полном соответствии с тем, что принято называть «здравым смыслом», который, в свою очередь, есть главный паразит в любой науке.
Два исходных посыла:
1. Значимость авторов и соотношение их от времени изменяется. Часто популярные авторы забываются совсем, а менее популярные выходят на первый план.
2. Такие авторы, как Пушкин, Пастернак, Ахматова и прочие — и теперь более чем современны, не потеряли своей актуальности и значимости, даже наоборот.
Действительно, места на пьедестале со временем перетасовываются. Действительно, модные сегодня авторы уходят и забываются через десяток лет. А еще через десяток? А еще? Где гарантия, что они не возродятся из пепла, как вернулись громогласно некогда совсем забытые Бах, Вивальди, Блейк? Действительно, тех, кого и не воспринимали первыми, таковыми становятся. Но потом часто уходят на вторые и третьи роли, а потом снова на первые. И постоянно. Вспомните из лекции Веллера, как вернувшийся в культуру Гумилёв вдруг стал заслонять Блока. Действительно, многие авторы прошлого сегодня не потеряли актуальности. Но чем их «актуальность» актуальнее авторов здравствующих? Я сейчас ни слова о качестве, но исключительно о распределении баллов популярности. Да и в конце концов, что такое Время, как не мы с вами?!
Следует признать, что Время никакой не критик, но обыкновенный усреднённый потребитель, воплощение спроса. Даже среди эпического масштаба памятников идёт постоянная грызня за рэспэкт: в один период активно налегают и осваивают античный эпос, в другой — национальный, в третий — на скандинавский налегают.
Нет, конечно, такие стихотворцы, как мы с вами канут навсегда, и слава Богу. Но, если из ряда Воденников, Быков, Полозкова, Степанова (и т.д. и т.п.) следующая эпоха выберет одних, а следующая за ней — других, а первых совсем забудет на неопределённый срок, то это ну никак не показатель качества, но только их актуальности в том конкретном контексте. Более того, чем их актуальность в сегодня хуже или лучше возможной завтрашней?
Как я и сказал, приходится проговаривать для начала вещи банальные и самоочевидные, но уж слишком часто в разговорах о современной поэзии ссылаются на Миф о Великом Критике. А с верящими в миф этот совершенно невозможно по существу ни о поэзии, ни о каких бы то ни было критериях критики и отбора.
«Нет, никогда, ничей я не был современник…»
С Мандельштамом, кстати, очень показательно. При том, что большим поэтом его считали всегда, можно проследить, как он входит в поле актуальной поэзии, когда его тянет за собой ворвавшийся к массовому читателю Бродский, а после — как меняется восприятие Мандельштама, когда его актуальность начинает проповедовать Воденников.
Да вы ведь в общем ничего и не опровергли. Время так и ставит все на свои места. Вот во времени и ищите ответ: почему Мандельштама надо все время тащить за собой (Его еще Эренбург в 60-е вытаскивал, а в 70-е Катаев), а Пушкина все время пытаются разные удалые ребята сбросить с парохода современности…но никому так и не удается даже поколебать его пьедестал. А Блок с Гумилевым разошлись на 70 лет чисто по партейным причинам. Один был признан «наш» потому как «Двенадцать». А второй — голимая контра и враг народу. Через 70 лет время начало ставить на свои места осколки бандитско-большевистского терракта. И все.
Ошибка многих в том, что бесконечное Время они все время пытаются соизмерить с куцим отрезком своей жизни. Типа Бог по образу и подобию — и никак иначе. НО сегодня мы видим, что Шекспир по-прежнему бодр и неувядаем, а, скажем, А. Островского с успехом заменили обывателю мыльные Марианна и Дикая Роза, а в советское время — Радж Капур.
История про Блока и Гумилёва — это не история про то, как один вернулся, а второй не уходил, но про то, как вернувшийся в какой-то момент стал вытеснять оставшегося. Конечно, можно сказать, что это фокус блудного сына, радость возвращения, а вот когда всё устаканится, тогда все рассядутся по местам. Но время находится в постоянном движении. ничто никогда не устаканивается, чтобы проводить окончательную ревизию и оценку. У Шекспира тоже были периоды полного забвения, и нет гарантии, что они не повторятся. Для этого нужно не много. В классицизме сменилась сама идея театрального действия, суть его: и Шекспир не соответствовал. Собственно, легко представить себе такую ситуацию, поскольку в поле массовой культуры она уже происходила, когда у зрителя наступала усталость от чернухи.
Неправда ваша, дяденька, про Шекспира.Он был всегда. Мы ведь оцениваем его присутствие в мировой культурной ауре, а не в репертуарах советских театров. Что уж там говорить если шлягер Пугачевой по сонеты №90 на два десятка лет стал культовым даже в попсе. Ну а Пушкин…в плену пушкинского ямба до сих пор находится вся русская поэзия. И маяковские-вознесенские, насильно выгребаясь из этого пушкиноямба, все равно сваливаются туда как муравьи в воронку муравьиного льва.
Да, возвращение порой не менее насильно, чем и цензурный запрет. Но и возвращение то быстро забывается в таком случае. Пиар — вещь мощная, но никогда не вечная. Распиарили на пикантной смерти недоделанного поэта Николая Рубцоа. Сегодня даже улица есть ав его честь. А многие ли , забыв кумра на час Барыкина — вспомнят хоть одну его строчку? Уровень то у него наш, Дуэлитовский, ничуть не выше. Но пиар был мощщнейший, зомбирование по полной программе. И вот как раз сегодня и того же Рубцова время неумолимо относит в болотистую заводь и оставляет там преть.
Шекспир был напрочь забыт в эпоху театра классицизма, когда все сохли по трагедиям Расина. Дело не в пиаре, а нужности для конкретного времени. Для эстетики и пафоса классицизма Шекспир был неуместен. Вспомним «бессмертную» античность. В 19 веке, когда через французскую литературу вернулась мода на античность — помнили всех, кого можно было откопать. Потом остались немногие. Потом только Гомер (да и то — все о нём знают, а кто читает и перечитывает? Ибо — «если автора не стоит читать дважды, то не стоит и единожды». как говорил классик). Потом ленинградская школа, по следам Мандельштама вернула моду на античников, снова всех достали с полок. А после Бродского долго еще не будут трогать снова. И опять есть один Гомер никем почти не читаемый.
В эпоху Расина всемогущее время еще не намололло свой помол по этому поводу. Но где сегодня Расин кроме кафедр литературоведения? А Гомер никуда никогда не исчезал: ровно вся древнегреческая мифология и историография — это исключительно Гомер, иных первоисточников попросту нет. И ежели найдется сегодня герой, Гераклу подобный, который переведет Гомера на русский язык пушкинским ямбом — загорится интерес еще как. И надолго. Просто гекзаметр что-то еще значил для людей, получавших классическое образование «с латунью и жреческим», а сегодня — увы. Так же как и Повесть о полку нуждается в современном переводе, потому что старославянское (древнеболгарское)»не лепо ли ны бяше, братие» сегодня куда дальше от народа, чем Канарские острова. А связь Бродского с Гомером я как то проспал. Иосиф больше по латинцам гулял. Да и то обнажая современную «имперскость» СССР и последующей России, а не от любви к латинской литературе.
1. Греческая мифология — это, в основном, театральные трагедии, которые никто не ставит, не перечитывает, а воспринимает только в пересказах сюжета.
2. Часто Гомера перечитываете? Я стараюсь время от времени, но по опросам он превратился в «Черный квадрат» Малевича — его не обязательно читать, важно знать, что он есть. Остался на кафедрах. Кстати, читается он достаточно легко, ямб тут не нужен, это Вы зря. Да и написанный ямбом — это уже не Гомер никакой будет: вспомните всю теорию перевода художественного — очень важно приближаться к аутентичному звуку. А вариации современные… Это совсем другое.
3. Связи Бродского нет с Гомером конкретно. Есть возрождение интереса к античникам скопом. Да, это была, в основном античность латинская, согласен.
4. А слово о Полку, может, и без переводов скоро вылезет: слишком уж неоязычники крепнут. Правда, пока они по фальшивой Влесовой больше, но и Игоря могут прихватить заодно. Вот тут и окажется вся актуальность и модность. Поживём увидим.))
Я вам по секрету. Только вы никому. Я и Пушкина не очень то перечитываю.Но вот когда сам пишу — никак не могу от него избавиться. Хотя по молодости как любой желторотик, пробовал часто и много. 😀 А греческая мифология — это,извините, и Шекспир в том числе. И Ануй, и Сартрт и на советских русских писателей с гимназическим образованием: Платонова, Булгакова, того же Эренбурга влияние грека несомненно. А Слово как вылезет, так и уйдет в тину. По причине полного неприятия «игорева» языка современным читателем.
А перевод — это в первую очередь вопрос читательского восприятия. Вся сложность перевода: добиться восприятия близкого к восприятию оригинала теми читателями, для которых непосредственно писалось сочинение. Вот уровень этой близости и определяет на сто процентов уровень качества ХУДОЖЕСТВЕННОГО, а не академического перевода. А тероия ,она в сущности проститутка. У нас гениальным среди теоретиков считается перевод 90-го сонета Маршаком. А он, собственно как раз ровно поперек всех теорий и является классической околотемной вариацией. ( если даже предположить, что Маршак намеренно уличает Вильяма Джоныча в страстной любви нетрадиционной ориентации)
1. В нетрадиционной ориентации на основе текстов его сонетов его уличают многие, в том числе англоязычные исследователи, которые анализируют оригиналы.
2. Вот, допустим, в 10-е годы (условного века) Слово о полку в тине, в 20-е — на гребне волны, в 30-е снова в тине, в 50-е опять поднимают. И т.д. Дык, почему Вы 10-е и 30-е ставите в какой-то приоритет перед 20-ми и 50-ми? Чем одни лучше/хуже других? Вон, Вивальди сколько в тине провалялся, прежде чем достали. А Блейк — провалялся, достали — восхитились, вдохновились, на знамёна метафизиков подняли, а теперь снова на полочку убрали. Чем одни времена лучше других, чтобы именно их за лакмус принимать?
Повторюсь. Есть ребята которых достают, но даже пыль обдуть толком не успевают. Тот же Вивальди тотлько оттого воскрес, что песню Никитыны смачно спели. И песня то примитивчик, а вот исполнение просто конфетка. Вот Вивальди пока и живет, пока не уйдет в прошлое эта немудреная песенка, на ее популярности паразитируя. Помрут Никитины — и Вивальди вновь помрет. Это, извините за пошлое сравнение, как старый башмак, который старик неводом загреб. А Бах, Чайковский, Вагнер, Мусоргский менее популярны-более, но никогда не утонут назад как старый башмак.
А уличать Шекспира в нетрадиционной ориентации на основе текстов, это примерно то же что уличать в этом Тараса Бульбу после фразы Гоголя «и отец с сыном начали целоваться». О том и речь. что каждое время имеет свои реалии. Оттого переводы и надо осовременивать для адекватности восприятия. В рыцарский век у всех мужиков были глаза на мокром месте, рыдали по любому поводу. А целоваться между собой у христиан всегда было принято и только атеистический 20 век это дело пресек, и то Брежнев, к примеру целовался с прежним дореволюционно-христианским азартом.
Не «врубилась» что-то что собирался ЛГ читать в библиотеке? Если классику (литературную, то её нужно прочитать ещё в школьные годы). И хреновый это критик, который ещё не прочитал весь «обязательный набор.» Если современных авторов, то их в Сети прочитать можно. Библиотека тут ни к чему. А есть ещё и электронные книги. 🙂
Или библиотека «для антуражу» нужна. 🙂
Кстати, а чего нового-то сказал автор? Мыслишки затасканы довольно-таки….
Я, собственно, так и не понял — как можно «достать» какого-то автора и как потом его можно «задвинуть» (речь не идет об административном ресурсе). У Вас все время — достали, подняли, понесли, задвинули — кто эти безликие доставатели, подниматели, носители и задвигатели? Вот пишут — ныне модно стало читать Пушкина (Пелевина, Донцову, Пастернака…) — как это — «стало модно читать»? Они что, джинсы, чтобы входить в моду и выходить из нее? Тот же Пушкин, кстати, сильно пострадал от «хрестоматийного глянца» вплоть до полного абсурда: «Как ты посмел сказать, что не любишь Пушкина?! Да как же так можно!» и предлагают ввести чуть ли не статью УК за нелюбовь к Пушкину. И начинается тягомотина, обрыдшая аж по самое некуда — про лицейских товарищей (из коих один Данзас оказался в нужное время и в нужном месте), про няню, про Болдинскую осень… Самое интересное, что про товарищей Пушкина пишут гораздо меньше, а кто их сейчас читает? Может, стоит их «вытащить»? Совсем не понял фразу «расставить аксиомы» — расставляют обычно акценты, аксиомам расстановка ни к чему, их как не поставь, они аксиомами быть не перестанут. Очень неубедительно звучит мысль о таком-то и таком-то — «их никто не читает». Как вообще можно такое утверждать? Быть может, меня, Вас, Васю Пупкина читают не меньше Пушкина? Вы разве проводили социологический опрос? Смею Вас уверить, что каждому писателю — свой читатель, и не читают только тех, кто не пишет.
Вытащить — вполне. В середине 60-х «вытащили » Есенина. Целый бум со слаганием песен а ля член ты , ой, простите, клен ты мой туды-сюды, ты жива моя старушка,не жалею не зову, с непременной декларацией Шагане на любом мало-мальски приличном концерте и т. п. Ближе к 70 пошел бум на старину Хэма. Только ленивый(ленивая) фоткой Хеменгуэя не обзавелся и в любой общаге любого вуза на любом курсе натыкаешься на бородатую седую фотоморду и в любой беседе интеллектуалов непременно услышишь про праздник, который всегда с тобой. Ну и так далее. Был еще уж совсем незаслуженный Рубцов, которого сожительница-поэтесса придушила подушкой по общей пьяни. Вот из него сделали таки иконку. Собственно обыватель знал Рубцова по песне Барыкина про велосипед и еще по песне (меня еще от стихотворения коробило) в горнице моей светло, а матушка возьмет ведро и принесет воды, тогда как молодой бугай в горнице на перине так и валяется, паразит.
Что еще? Незатейливая песенка Тухманова возродила интерес к вагантам, а пара песенок Градского — к Бёрнсу, которого в первый раз оживил переводами Маршак.Ну это навскидку а глубоко вспоминать — лениво.
Итак, подводя итог Вами сказанному — кто же их вытаскивает?
Вам перечислили целую кучу фамилий для примера — от Бродского до Барыкина. Я не пытался отслеживать: случайно ли возникают такие моды или намеренно. Впрочем, вероятней предположить, что чаще случайно: в силу текущего общественно-политического момента. Это как вирусы общества.Человек в себе носит полный комплект всех вирусов имеющихся на земле н вдруг заболевает лишь одним или двумя — так сложилось текущее состояние организма. Вот общество примерно так же подхватывает очередную моду. Иногда человека можно заразит насильно. Общество — тоже. Либо для политических, либо для коммерческих выгод. В такой ситуации найти концы и ответить на вопрос «кто» вряд ли способен точно даже профессиональный аналитик. Кто тот таинственный носитель, что начихал на вас гриппом в автобусе?
А как возникает мода на витуальные игры, Евлампий?
Именно на «Танки,» например. Кто не играет в танки — тот…»не в теме,» «не наш пацан.» 🙂
А кто не читал (или не знает) такого-то такого-то писателя, тот тот же нехороший человек не из «образованных».
Пишите в колонку С. Чинарову, а называете меня… определитесь уже.
Достать очень просто.
Возникает новое течение, направление, мода. Тут же приходят новые художники с новой эстетикой. Но, чтобы не чувствовать себя одинокими они перерывают историю искусств и находят себе предтеч и предков. Например, пишет сейчас Сола про гламур, ссылается на Северянина, писавшего про гламур своего времени. Если движение гламурных-инстаграм поэтов станет еще более массовым, то на флаги поднимут и Северянина, и Вертинского, и еще много кого. Разумеется, поклонники моды начинают любить и предшественников, даже если внутренняя суть совсем другая. Так любители сюрреализма обожают Босха, хотя близость их исключительно визуальная. То же с гражданской лирикой при Советах: понадёргали отовсюду. Очень важно ещё слово «мэтра». Вон, Бродский в речи нобелевской и в разговоре с Волковым сказал, что Батюшков не меньше, а может, и больше Пушкина — и вперёд: все, кто почитает Бродского, давай перечитывать Батюшкова.
Проходит ли это? Только, если проходит мода или слава мэтра. А иногда несколько таких мэтров создают непрерывный поток интереса. Например: Достоевский считал Пушкина гением первым, Ахматова, Цветаева, Окуджава, Галич… И всё — кто бы тебе из них ни был по нраву (даже, если другие противны) — у тебя гиперссылка на Пушкина. Пирамида такая получается, в основании которой солнце русской поэзии. Это нисколько не умаляет достоинств его текстов, они прекрасны. Но нужно признать. что его неувядающая слава стоит на исторической значимости, трагической биографии и непробиваемой сети гиперссылок от мэтров разных эпох.
А можно разве Босха не обожать?
Прада, сам я почерпнул это имя из пародии на Вознесенского году в 1970-м примерно. Застряло в мозгу из нее «И ныне вошедший в моду Иероним Босх». Но надо отдать справедливость Фортуне: это была середина десятого класса и раньше я все равно до Босха еще не дорос.
Еще как можно. Он очень поверхностный, как ни странно. Его картины делались, как ребусы для зрителей того времени. то есть, собиралась публика и давай разгадывать аллюзии Босха: мол, вот это относится к такой книге рассуждений отцов церкви, это к такой. То есть, подлинного глубокого мистического переживания там нет. Это скорее алхимические формулы и игра ума. За это я его недолюбливаю))
Поверхностный. Мистификатор. Приколист по большому счету. В общем, мой художник. Кстати, Библия вот так же написана — легко и ернически, если читать ее напрямую, а не через многочисленные толкования и литературизацию эпохи Возрождения. Ну и Босх — прекрасный ее иллюстратор по большому счету.
Тогда почему же Вы современное искусство недолюбливаете? Там 80% поверхностных мистификаторов и приколистов. Вон, яйца прибивают к Красной площади. Кстати, тоже очень библейские жесты: то рот зашьёт, то в колючую проволоку завернётся. Тоже в Мухе учился, кстати. Совсем недавно ушёл, не окончив. Собственно, я-то перфомансы люблю хорошие, но этот парень, как Босх)))
Да почему ж недолюбливаю то? Искусство и прибивание яиц — это вещи абсолютно не родственные. Мой Бог — Ван Гог. Художник номер один. Сперва по репродукциям, еще со школы. А когда его вживую увидел — даже удивился — насколько я в неи не ошибся. Но поверьте — вовсе не за отрезанное ухо. Как раз к тому автопортрету у меня отношение индифферентное. Просто нет искусства современного и несовеременного. «Открылась бездна. звезд полна». Что, несовременно? Да любой сегодняшний эпатажник за такую строфу последние штаны отдал бы. Или за строчки «Стоит древесно, к стене примкнуто, Звучит прелестно, быв пальцем ткнуто». Только знаете, как в старой дореволюционной пародии на А. Островского. «Иной как бесхвостая собака. Хочется иной раз хвостом помахать — а хвоста то и нету». А Босха зря оскорбили. Босх не как Павленский, а как авторы Ветхого Завета, именно тех мест, где Господь напрямую фигурирует.
[Быт.3:22] И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.
Ну и выслал, конечно. Прямо как в анекдотах про прапорщиков. А всего то надо было забор вокруг дерева поставить, делов на копейку.
А вы про Павленского 😀
Стало быть, «величие» того или иного автора зависит не только от внутренней силы произведения, не только от формы, не только от харизмы, от количества читателей-поклонников таланта, но и от причин субъективных, к автору и его произведению прямого отношения не имеющих? А разве историческую значимость, трагическую судьбу (не обязательно ,но очень желательно!) придают писателям и поэтам не сторонние люди, так называемые «третьи лица», а то и четвертые? И если о судьбе не может быть однозначного суждения, то уж «историческую значимость» непременно привлекают много после смерти автора обычно — для современников Пушкин (да и кто угодно) был совсем не тем, кем был он для советских людей 70-х гг. прошлого века, например, и совсем не тем, кем для нас сейчас. Мэтрами просто так тоже не становятся — часто «мэтровость» проявляется в виде официальных наград, званий и заслуг — ап копни глубже, чего такого тот мэтр написал — и о-па, когда-то в газете «Крах народа»… в 19-горбатом году… статья про животноводство… гм ,да как вы смеете, Михал Кузьмич заслуженный и «лаурят»! Руки прочь! А известно ли Вам, что И. Бродский, тот самый нобелевский «лаурят», половину своих текстов наглым образом с…л (вместе с З. паперным) у Е. Мятина?
«Историческая значимость» часто работает на антипиар.Даже Пушкин как»обличитель царизма» вызывет некоторые рвотные позывы.А уж Лев Толстой как зеркало русской революции вызывает до сих пор ржачную ухмылку.
А про Бродского — кухонные сплетни из службы распространения слухов фирмы, именуемой КГБ. Причина понятна: наш ответ чемберлену, или клевета на службе социализма против вражих нападок на на власть рабочих и крестьянинов путем наглого нобеелирования всяких бомжей и тунеядцев.
Не-а, современные писатели пишут. И не надо ,если Вам нравится какой-то поэт/писатель, говорить другим ,которым он вообще никак ,что это вы заражены бациллой ЦРУ, КГБ, Моссад…
Евлампий, «никак», даже бездарь и плагиатор-банальный воришка — это две немного большие разницы. НУ заодно и нобелевский комитет получается стадом малограмотных идиотов, не знает кто настоящий автор.А современные писатели, это из серии «Новые русские это старые евреи». Думаете на стадии формирования их известности КГБ с ними не работало? Та же служба слухов? Сегодня, кстати, задачи меняются и теперь лауреата нобелевки Шолохова в голимом воровстве винят, типа написал какой-то боевой офицер в перерывах между боями в окопе при свете коптилки на старых портянках и клочках газет своей кровью ранетой четыре тома Тихого Дона, а чуть только вышел из окопа — Шолохов эти исписанные портянки и обрывки газеты накинулся и отнял.Тем более что ребята профи знаю кому слухи совать. ТЕм, кто бесчестен и завистлив не в меру — самый смак. Непременно напишут сенсацию в своих опусах. А простодушные дальше разнесут. «Телевизор же врать не может»
Сергей, пошто ты рассказы не пишешь?
Ведь одно удовольствие твои монологи читать.))
А беседа интересная у вас тут получилась, весьма.
Как не писать, пишу. Немного правда. http://www.proza.ru/avtor/chinar54
Интеллигентские споры мне напоминают, зачастую, черпание воды решетом: аргументов (усилий) много, а эффект нулевой. Да, молодцы, много привели примеров из мировой художественной культуры. Но для чего это? Чтобы показать друг другу: «а я вот этот фактик знаю», «а я вот этот,» «но у Вас не верная трактовка, сейчас его трактуют не так…» Ну, ещё что б между «фактиками» ввернуть плоды своей больно творческой фантазии…
Елена, что вы вечно на весь мир обижены? Ваша критика практически всегда неконструктивна — и забитое-забытое у Вас всё, и то и это Вам читать неохота — банальщина, видите ли! И негодуете Вы все время по поводу «Где литература-то?!» — какая Вам нужна литература и почему кто-то должен писать только для Вас? Кто — литература? Пушкин, Лермонтов, Толстой? Вот и читайте их, раз они — литература. ЧТО там должно быть такого? Чтобы три дня потом есть не хотелось? Ну, так даже Донцова не может)))… И меня Вы все время моей диссертацией попрекаете — Вы ее хоть читали? Я, кстати, один раз только и упомянул про нее, а Вы уже раза три, будто она Ваша, а не моя. И обвинения в том, что я якобы ее купил, ни на чем не основаны и я попросил бы воздержаться от подобных высказываний. Завидуете — завидуйте молча.
Еленушка вы не правы. КПД у таких споров не ахти, но они и не предназначены чтоб паровозы толкать. Представьте себе шлифовку и отделку вашего мнения. Вот через такие споры оно потихоньку и шлифуется, отделывается, закаляется, превращается в надежный добротный инструмент из разболтанной безформенной железки.