Тополёк: 3 комментария

1. Может, и полезно упражняться в таких крупных формах, но читать, откровенно говоря, утомительно. Вроде и идея неплохая, а сработано грубо. Очень много ошибок и неудачных мест. Одно начало чего стоит — едва-едва насели. Это значит, в моём переводе, с силой едва-едва навалились 🙂 Оценка за труды.

   Войдите, чтобы ответить

2. «воя, взбеленилась» и «рыща» — пожалуй, единственное, что могло бы порадовать Владимира… но, видно, не порадовало…))))

   Войдите, чтобы ответить

3. Произведена замена произведения, название «Тополь» заменено на «Тополёк».
   Предыдущая версия для истории:

   Глава 1

   Ночь, пурга, а мне в постели
   и уютно, и тепло.
   Сны едва-едва насели
   и ушли давным-давно.

   Заунывно завывая,
   за окном Пурга метёт,
   будто ночью ведьма злая
   ворожбу свою ведёт.

   Посыпь белую меняет,
   кружит липкая метель,
   как кудесница взбивает
   белоснежную купель.

   Рыща волком по округе,
   эта странница во тьме,
   плачась будто бы подруге,
   хочет сон поведать мне.

   «Что ты, воя, взбеленилась
   покрывая мраком даль?
   Что с тобою закружилась
   и моя тоска-печаль?»

   Шепчет ведьма: «Я бродила
   в Петербурге по дворам
   и, колдуя, превратила
   в Тополёк мальчишку там. –

   Напевает мне на ушко. –
   Хулиган исподтишка
   бросил в дряхлую старушку
   для потехи два снежка.

   Он смеялся над бабулей,
   как та делала шажки,
   ковыляя как в ходулях,
   уронив в сугроб очки.

   В наказание мальчишка
   на потеху детворе,
   позабыв друзей и книжки,
   будет зябнуть во дворе».

   «Ты со зла перестаралась!
   От тебя одна беда.
   Прояви сейчас же жалость-
   расколдуй-ка шалуна!»

   Мне в ответ Пурга провыла:
   «Спи, укройся с головой.
   Поздно! Это лишь по силе
   Королеве Снеговой.

   Зимний сон тебе покажет
   много красочных чудес.
   Побывай с ним в Эрмитаже,
   если есть в том интерес.

   В Петербурге этой ночью
   Королева бал даёт,
   «бал барокко*» и в урочный
   час тебя туда зовёт.

   *Баро́кко (итал. barocco — «причудливый», «странный», «склонный к излишествам», порт. pérola barroca — «жемчужина неправильной формы» (дословно «жемчужина с пороком»); существуют и другие предположения о происхождении этого слова) — характеристика европейской культуры XVII—XVIII веков, центром которой была Италия.

   Если нравятся шарады,
   можешь лично попросить
   там для мальчика пощады.
   Только надо поспешить.

   Если ты такой отважный,
   приходи. Ведь во дворце
   нашим гостем будет каждый
   с белой маской на лице.

   Коль со словом обратишься,
   оторвав всех от утех, –
   моментально превратишься
   до весны в пушистый снег».

   Снегом ведьма закружила,
   улетела с вихрем прочь.
   Сон: покой заворожила
   чудом сказочная ночь.

   Глава 2

   Срок Петра – минуло время,
   но столичный град блистал.
   Всем на диво в нём Растрелли*
   храм царице создавал.

   *Граф Бартоломе́о Франче́ско Растре́лли (1701 — 1771) — русский архитектор итальянского происхождения, академик архитектуры Императорской Академии художеств (1771). Наиболее яркий представитель так называемогоелизаветинского барокко. Сын обрусевшего итальянца Б. К. Растрелли

   К Европейскому Востоку,
   создавая свой музей,
   царской волей шло барокко
   в резиденцию Царей.

   В славный век Екатерины
   отовсюду во дворцы
   слали дивные картины,
   гобелены и ларцы.

   «Дзинь-дзинь-дзинь!» «Павлин» часами
   стал мне полночь отмерять,
   золотыми бубенцами
   в сон музейный приглашать.

   К сроку лестницей парадной
   в залы Зимнего дворца
   тихо старец не нарядный
   входит в маске мертвеца.

   Это, видно, я ступаю
   по паркету во Дворце
   и за чудом наблюдаю
   с белой маской на лице.

   С опасением разгневать,
   глядя в прорезь для очей,
   следую за Королевой
   в свете сказочных лучей.

   От неё исходит бездна –
   ледяная пустота.
   Вся она в хрустальных звёздах,
   будто люстра изо льда.

   По команде Королевы,
   как в воде движенье льдин,
   выплывают справа, слева
   персонажи из картин.

   От картин старинных робко
   сходит вниз за тенью тень.
   Это «бальное барокко»
   без святых библейских тем.

   Нравов смесь, забыв икону,
   будто мир покинул Бог,
   музы топчутся у трона,
   отдавая власти долг.

   Рим взволнован. Духовенству
   «вкривь да вкось» не одолеть:
   знать желает для блаженства
   сквозь «жемчужину» смотреть.

   Феодальная элита,
   принимая жизни страсть,
   под покровом масок, свиту
   зазывает танцевать.

   Мальчик с лютней мадригалом
   мне во сне ласкает слух.
   Караваджо вечным залам
   унаследовал сей звук.

   Золотых веков рожденье –
   танец власти и теней
   знаменует пробужденье
   человеческих страстей.

   Фландрию* от Нидерландов
   отделял испанский трон**,
   и не страх, а Бог в таланте
   нам остался вечным сном.

   *В настоящее время бо́льшая часть территории исторической Фландрии
   входит в состав Бельгии, небольшая часть — в состав Франции, часть — в составНидерландов.
   ** После гибели в 1482 году Марии Бургундской, дочери последнего герцога Бургундии Карла Смелого, большая часть Бургундских Нидерландов перешла к её сыну
   Филиппу I Красивому Габсбургу,
   женатому на Хуане, наследнице
   испанских монархов Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, которые создали испанскую
   инквизицию — суд, призванный поддерживать чистоту католической
   веры.

   Рубенс сказку кистью пишет,
   словно шепчут небеса:
   ярость-Янус выход ищет;
   Вакх дурён и телеса…

   Ткёт Ван Дейк наряды знати,
   в кистях золота шитьё.
   Шут-король бобами платит
   за веселье и питьё.

   Только очень осторожно
   в белой маске и без слов,
   лишь во сне, пожалуй, можно
   быть в плену у вещих снов.

   У хозяйки вид игривый.
   Вдруг задумала она
   показать свой лик красивый –
   маску белую сняла,

   следуя по балу чинно,
   царственный апломб блюдя.
   Это вид Екатерины –
   сон вещает для меня.

   У голландской галереи
   тень Великого Петра.
   Образы с его затеи
   предлагались для двора.

   Буржуазное сословье,
   видя в рынке власть свою,
   предлагало для подворья
   с жизнью красок новизну.

   Сотни той поры творений
   дали гениям венец.
   Рембрандт – лучший, без сомнений.
   Восхитительный творец!

   Бал внезапно замирает,
   ожиданием пьяня.
   Крик хозяйки: «Кто рыдает?»
   Старец молвит: «Это я!»

   «Что ты, дедушка, рыдаешь? –
   продолжает свой допрос
   Королева. – Аль не знаешь,
   что тепло в груди от слёз?»

   «Есть печальная картина, –
   старец робко речь завёл, –
   обнимает папа сына:
   блудный сын к отцу пришёл.

   А сегодня ночью серой
   сон-художник написал
   для отца метелью белой,
   как он сына потерял».

   Королева подтвердила:
   «Да, помощница-Пурга
   мне подробно доложила,
   как кудесила она.

   Что же ты, бедняга, хочешь?»
   Старец молвил и рыдал:
   «Я надеюсь, ты поможешь,
   чтобы мальчик прежним стал».

   «Не тревожь мне плачем сердце –
   я вся таю, мне тепло.
   Не проси! Такое средство –
   у сестрицы, далеко.

   Королева-Солнце знает
   по приметам, где, когда
   сердце мёрзлое оттает
   иль исчезнет навсегда.

   Ты к сестрице отправляйся,
   передай ей мой поклон
   и с добычей возвращайся.
   В помощь снам – волшебный конь.

   Звёздный конь из колесницы
   скоротать поможет путь.
   Я надеюсь, слёз сестрица
   для мальчишки даст чуть-чуть.

   Не забудь, старик, для встречи,
   маску чёрную надеть,
   и не вздумай ей перечить –
   можешь сразу же истлеть».

   Благодарно поклонился
   и, покинув тронный зал,
   я, когда с крыльца спустился,
   с бородой всю маску снял.

   Я ушёл, а сон рисует,
   провожая до утра,
   как изысканно танцует
   знать французского двора.

   Никола Пуссен в искусстве –
   гуманист, причём мудрец
   и лиричен. Знатью русской,
   был любим француз — творец!

   Шарль Лебнер: Дедал Икару
   птичьи крылья прикрепил.
   «Сын, от солнечного жара
   сторонись!» – отец твердил.

   Всем на диво иностранцам,
   кто смотрел и кто плясал,
   Камарго изящным танцем
   завершает сонный бал.

   Снится: Смерть сидит на троне.
   Все её сюжета ждут.
   В принудительном поклоне
   короля на казнь ведут.

   Бред: шестнадцатый Людовик
   с королевой казнены!
   Не к дождю ль во сне покойник?
   Чем же нас тревожат сны?

   Пробежал мороз по телу,
   словно выпал липкий снег.
   «Бал окончен. Всем – за дело!» –
   Королевы слышен смех.

   Наважденья закружились –
   продолжается игра.
   сны с музеем не простились;
   в грёзах мне на Юг пора.

   Присказка

   Неожиданной приметой
   не пугай, судьба, меня.
   Я лечу, лечу кометой,
   шпоря Звёздного коня.

   Конь, потряхивая гривой,
   жар напрасно не труси,
   за мечтой моей счастливой
   поскорей меня неси.

   Я, отмеривая вёрсты,
   заодно с тобой сольюсь,
   обгоню любого чёрта,
   о нелепость не споткнусь.

   Жребий мой — он, слава Богу,
   за собой вперёд ведёт.
   Коротай же, конь, дорогу –
   там меня награда ждёт.

   Верю, выполню задачу!
   Мне любовь помочь должна
   и конечно же удача.
   Мне она сейчас нужна.

   Глава 3

   Сна волшебное мгновенье.
   Ощущение: попал
   под покровы впечатлений —
   импрессионизма зал.

   Сны спускаются на море.
   Королева-Солнце к нам
   выплывает на просторы
   по лазоревым волнам.

   Из-за моря свет лучистый,
   ослепляет красотой.
   Чайки в бликах золотистых
   кружат с криком над водой.

   Ветер тёплый и игривый
   королевский шлейф несет.
   Впереди него красиво
   Солнце яркое идёт.

   Там, где Солнце свет роняет,
   и деревья, и цветы
   с благодарностью кивают
   за потоки теплоты.

   В чёрной маске преклонился
   к Королеве, говорю:
   «Я рассветом восхитился!
   Солнце я боготворю!»

   «Не нужны мне комплементы, –
   Королева говорит. –
   Есть другие аргументы:
   от меня любой сгорит.

   Да и ты сгореть здесь можешь –
   даром время не теряй.
   От меня чего ты хочешь?
   Незнакомец, отвечай!»

   «Шлю тебе поклон сестрицы, –
   я решился говорить. –
   Прибыл я живой водицы
   для приятеля просить.

   В эту ночь Пурга бродила
   в Петербурге по дворам
   и, колдуя, превратила
   в Тополёк мальчишку там

   лишь за то, что тот парнишка
   просто так, исподтишка,
   бросил в бедную старушку
   для потехи два снежка.

   Он смеялся над бабулей,
   как та, выронив очки,
   ковыляла как в ходулях,
   слепо делая шажки.

   В наказание мальчишка
   на потеху детворе,
   позабыв кино и книжки,
   мёрзнет в ветках на дворе.

   Чтобы в нём оттаять льдинку, –
   я взмолился, наконец, –
   Королева, дай слезинку!
   Умоляю как отец!»

   «Как же ты, папаша, смеешь
   у меня просить слезу?
   Прочь уйди, а то истлеешь!
   Я заплакать не могу!

   Этот Тополь – мальчик грубый.
   Человеком может стать,
   лишь когда поступок глупый
   сможет сердцем осознать».

   Солнце жжёт, аж пот пробился –
   кровь наполнила жара.
   Я со снами распростился:
   утро, свет – вставать пора.

   Глава 4

   Просыпайтесь! Здравствуй, Солнце!
   Как от нас ты далеко.
   Я проснулся и в оконце
   наблюдаю сквозь стекло.

   После нынешней метели
   белый снег лежит везде.
   Вижу: мёрзнет, в самом деле,
   Тополь-мальчик во дворе.

   Он во двор наш небогатый
   словно вышел погулять,
   чтоб натурой грубоватой
   воробьишек попугать.

   Паренёк стоит, кивая.
   Жалко мне, что он пропал.
   Ведь по глупости, я знаю,
   он снежки в людей кидал.

   Календарь по дням листая,
   наблюдая из окна,
   вижу, как снежок растаял,
   и во двор пришла весна.

   По весне пацан соседский,
   Тополь чиркая ножом,
   беззастенчиво по-детски
   что-то вырезал на нём.

   Каждый кустик распустился,
   по-весеннему цветёт,
   и мой друг зазеленился.
   Вороньё гнездовье вьёт.

   Вот и лето – стало жарко.
   Дни проходят день за днём.
   Паренька мне очень жалко,
   я всё думаю о нём.

   Тополёк в зелёной шапке
   тень раскинул по углам.
   На скамейках наши бабки
   в жаркий день судачат там.

   Глава 5

   Я во двор из дома вышел.
   Вижу: женщина стоит,
   тяжело вздыхая, дышит
   и на дерево глядит.

   «Это мать, – я догадался, –
   сына здесь пришла искать».
   Тополь дрогнул, закачался.
   Мама стала причитать:

   «Милый, милый, Тополёчек,
   ты же мой родимый сын».
   Мама сдёрнула платочек
   с преждевременных седин.

   Горбясь, женщина седая
   к Тополёчку подошла,
   прислонилась и, рыдая,
   ствол шершавый обняла.

   Тополь-мальчик прослезился.
   Он узнал родную мать,
   от стыда засеребрился
   и пушинки стал пускать.

   Пух его белее снега.
   Увидав из слёз пургу,
   Королева-Солнце с неба
   в Тополь капнула слезу.

   Чары злые исчезают,
   и, я вижу, как уже
   сын, рыдая, прижимает
   маму милую к себе.

   Заключение

   Тем, кто скажет, сомневаясь
   то, что в сказках правды нет,
   я в финале постараюсь
   дать практический совет:

   лишний раз, мой друг любезный,
   домочадцев взяв с собой,
   в Эрмитаже днём воскресным
   пообщайся с красотой.

   Холст волшебный из кусочков
   Рембрандт сшил и на холсте,
   видя вечности источник,
   призывал покой к себе.

   Как отец, могу представить,
   что творец хотел сказать:
   жизни нечего оставить –
   только лишь любовь отдать;

   с покаяньем грех простится;
   горький опыт силы даст;
   если гордый примирится
   по любви, направив страсть

   на благое дело людям
   с верой в дело, честь блюдя,
   тех молвой и не осудят,
   люди скажут: «Бог судья!»

   *******
   После прочтения комментарий
   хочу добавить иллюстрации.

   Войдите, чтобы ответить