Он закончил школу и поступил в институт —
не в театральный, как раньше хотелось, а как получилось, —
Он не знал, что комнатные растения не живут
Автономно — им нужен уход. Но он знал, что мыло
Необходимо, чтобы намыливать табуретку
Для похода в петлю, для последнего лаза в неё.
У него была девушка, — солнышко, милая, детка, —
Он любил её голос, но не саму её.
Он пытался добиться вершин, но стремительно падал вниз,
Расшибался в лепёшку и забирался вновь.
Он частенько глядел из окна на тот самый карниз,
Где, казалось ему, расположен трамплин. И любовь
Потухала в нём: к голосу «детки» и к маминым ласкам, к родне,
К старым песням и к верному псу, к драным джинсам.
Он карнизами бредил не только ночами во сне —
Он мечтал наяву о единственном шаге с карниза.
И настал день, отмеченный датой
В календарике жизни. И настал чёрный день, и у всех
Проходящих сердце замерло вдруг в ту минуту, когда он
Прыгнул вниз, но затем почему-то взлетел снизу вверх.
Он был ангелом, знаете. Это нередко случается.
Эти люди, как правило, долго средь нас не живут.
Они борются с нечистью мира, несут красоту, но отчаянно
Погибают навзрыд, понимая, что все вокруг лгут,
Что ничто не исправить уже,
слишком поздно всё, слишком пошло.
Мир не вывернуть наизнанку, не перекроить.
Вдумайтесь: это ведь мы допустили оплошность,
Это мы должны что-то менять и кого-то любить.

Принято. Оценка эксперта: 25 баллов