Серый день устал.
Просыпается
Близорукое свеченье фонарей.
Городской овал
Разливается
В озерца приватных клубов и арен.
Кабаре в ночи,
Ресторанчики
Зазывают посетителей на бал.
Там не девочки
И не мальчики —

Кто давно уже ни с кем не танцевал.
Духовой оркестр.
Звуков лужицы
Отражают настроение гостей.
И сегодня здесь
Все закружатся,
Как росинки на берёзовом листе.
Музыкантам честь —
Возвышение,
Их амвон и в то же время эшафот.
Партитурный крест
И спасение
И крещендо к ним слетающихся нот.
Приглашают нас
Звуки мерные
Повальсировать в эденовых садах.
Открывает вальс
Муза Мерит. Ей
Надоело петь и ритм держать в руках.
Опускаются
Вгляды робкие,
На плечах растаяв, падают к ногам.
Пробирается
Радость тропками
Между столиков к арене и огням.
Замирает ритм
На мгновение,
Чтобы бросить в приближение волны.
И дрожанье прим
От волнения
Переходит в напряжение спины.
Прикасаются
Осторожные
То ли кисти, то ли грозди нежных рук.
И пытается
Невозможное
Отыскать в небытие мажорный звук.
Растеряв своё
Добронравие,
Зашуршит танцор шифоновой листвой.
А Она поёт
И не вправе ей
Взгляды ревности нарушить волшебство.
Позабыв про всё,
Подчиняется
Не партнёру, а слиянию ладов.
И волна несёт,
Начинается
Вечный танец, мимолётная любовь.
И плывут в огне
Обжигающем
Поцелуи рук и парный силуэт
В негу утра. Не
сожжена ещё
Эта жизнь, не дотанцована, нет, нет!