Девочка лепит пластилиновые облака. Она никогда не плыла на корабле, но уже с полгода снится ей во сне иллюминатор. Реаниматор он же проводник в мир с красками блеклыми, опять напичкает ее тело какими-то колючими уколами. Но, это лучше чем терпеть нестерпимое трепыхание где-то внутри. Двигать безболезненно она могла только руками. Чтобы не переставать шевелить ими, она попросила маму принести в палату коробки с пластилином. На тумбочке уже не умещалась невероятные мордашки разных зверушек во главе которых восседал мохнатый голубой медвежонок. Слон своим хоботом всегда при повороте головы направо доставал до нее верней до лысины. Ей становилось смешно. Она боялась щекотки, но вот смеяться с каждым днем получалось все реже.С натянутой улыбкой каждый день родственники по очереди рассказывали сказки. А, ее небылица начиналась только после уколов. Где боль убегала ежом, сворачивалась в клубочек. Рядом бегал кот, который попытался в очередной раз схватить ежа.Из ниоткуда появилась мордочка льва. Кольнуло жаром. На мгновение она проснулась. Вспышка яркого света. Потухший экран.В нем зашатался сумрак державший словно в ладонях что-то объёмное. Похожее на воздушные шары…
Назавтра мамочкой было заказано расписать таких ровно пять. Но, дочурка даже не дожила до утра. Все игрушки, что были вокруг замерли, а капельки дождя пробирались через оконное стекло. Может, быть царапая на стекле имя ребенка, а шрам произошедшего останется в близких малышки вечной глубочайшей трещиной. Черные тучи сопроводили малышку до самого последнего. А, каждую ночь набегами подкрадывалась к планете беда. Смертность детей от рака совершила статистический рывок. Молодые родители были не одни в своем несчастье. Только разница в том, что других, таких же грустных лиц которые они видели идя по огромному коридору больницы невыносимое горе коснулось давно, но самое страшное случиться чуть позже.
И, только Маша, она же и медсестра, она же и хранительница ключей от дальнего склада в цокольном этаже больше не смогла работать в этом здание “Онкологический диспансер”. Комната была забита доверху книгами с рисунками, куклами и даже был и самокат, и машинки.Кинув заявление об уходе главному врачу на стол, она предпочла молчание. Выходя из этих замкнутых смертью дверей, она унесла с собой небольшого голубого медведя, который прожил в оставленном доме с самого открытия отделения для маленьких пациентов.
Он никогда не заговорит, но горящими глазами упертыми в самое небо, наверное вверил кому-то все услышанные когда-то им детские слова, а может и что-то большее….