Тут на каждого сонмы печалей,
И повсюду с собой их таскаешь.
— Мою музыку не замечали…
— Я, похоже, паршивый товарищ.
Тут у всякого толпы чудовищ,
Из ошибок прядут они драмы.
— Что ты, вечность, для трусов готовишь?
— Я однажды ударил маму.
У кого-то озлобленным бредом
Все пылают несчастные головы.
— До сих пор я жалею об этом:
Сам людей убивать не попробовал.
Жизнь подарочки всем оставила;
По весне ее метки краснеют.
Тут одно лишь работает правило:
Все по-прежнему, только больнее.
Принято. Оценка эксперта: 22 балла
Сразу возник вопрос: «А тут — это где?». Неопределённость места и действия нивелирует и переживания. С сонмами печалей на каждого — перебор. Одного сонма печалей в значении «множество» на каждого вполне хватило бы. И почему ЛГ таскает повсюду чужие печали, не обозначено. Чудовища в роли прялок, да ещё когда их толпы, совсем не выглядят чудовищно. Обращение к вечности выбивается из общего ряда печалей и ошибок. Тот, у кого пылают головы, предстаёт многоглавым драконом. И рифмы в этом катрене не удачные. Покрасневшие метки жизни как образ не смог себе нарисовать.
Я так понимаю, это своего рода лицо лестницы ..Но, ступеньки то снегом замело, то дождем осыпало . И, в результате сумбур . Каждая строфа как сама по себе , связки практически нет. Жизнь оставила метки , которые по весне краснеют, по зиме тогда они синие что-ли или белые ..Да , и почему жизнь отдельный субьект , тоже непонятно . Темный лес , разве что рифмы по бокам есть . Бока боками . Связки нет.