В окно вылетая, на дугах трамвая
Кудрявились ноты искринками грусти.
Внутри водостока, любителя арий,
Скрывалось реки необузданной устье.
У тучи слезились два вспученных края.
На правом плече пианино этюдно
Устроилась ваза с больными цветами.
С балкона струился проперченный студень
Прокисшего смога, и в стёклах местами
Лицо рисовалось бальзаковской дамы.
А рядом сидел ученик-первогодок,
Наяривал гаммы в угоду мамаше,
Урок оплатившей. Но с каждым аккордом
Сильнее хотелось чай вылить из чашки
Ему на макушку, будь олух постарше…
Как быстро сменились воздушные замки
На жёлтые мумии редких знакомых!
Опять шалопай бьёт по клавишам залпом.
И хочешь не хочешь, но ради прокорма
Дух спит, а душа в состоянии комы.
Здорово. Тот случай, когда инверсии придают стиху шарм.
Ох, сдается мне, чай все-таки был на макушку вылит! 🙂
«У тучи слезились два вспученных края.» — очень образно! Тот случай,когда не хочется цепляться к мелочам. 🙂
Класс! Очень насыщенные, яркие образы.
Вот только у одного трамвая одна дуга.
«На правом плече пианино этюдно / Устроилась….»
Вот дама: на правом плече у неё — пианино,
На левом сидит одурманенный чёрт.
Вот дама, хотя ковалеры и мимо
Проходят, но в обществе ей уважуха, почёт.
Вот дама, в бижу вся и тучности старость
Лишь дряблость подарит окорокам.
Весь свет ненавидит. Всегда ей казалось,
Что с бездарей будешь всегда сыт и пьян… 🙂