Ледяная скованность февраля
обездвижит счастливое нами время.
Слишком долго ты мне, не стесняясь, врала.
Слишком долго тебе я старательно верил.

Раскололось, развеялось, разнеслось,
будто не было этого переплетенья.
Я любил тебя слишком и слишком всерьёз,
превратившись однажды в безликою тень.

В этом колко-замёрзшем пространстве теперь
обретаю в потерянности опору.
«Только ты ей, пожалуйста, больше не верь», —
мне моё одиночество вторит.