— Хе-хе-хе, — захихикали старушки, встретив меня в парке, возле маленькой скрипучей скамеечки. – И куда это ты намылился, дружок? В таком-то виде, дорогуша, куда ж тебя пустят?..
Да, в этот день выглядел я неважно: пиджак мой запачкался, когда я, нечаянно оступившись, упал на размокшую землю, брюки были измяты до нельзя, а ботинки давно «просили каши», как говорят люди. Сегодня мелкие неприятности, будто сговорившись, решили поджидать меня с самого утра. Но я был не виноват!
— А ведь спешил, спешил, как к даме сердца, — промурлыкала одна из трёх ехидных бабушек. – Опростоволосился!..
— Беги-ка ты, милок, обратно домой, а то дама твоя как поглядит, так любовь её вместе с помидорами копыта отбросит…
— Да она поседеет!
— Бедняжка!
Маленькие, горбатенькие старушки затряслись от смеха, и их гнутые, большие носы закивали, похожие на клювы дворовых галок или ворон. Мне было обидно, и я смотрел на эту весьма смешную картину, кипя от несправедливости. А что я мог сделать? Ведь не в моих правилах спорить со старшими! Я ведь привык уважать старших.
Но негодование моё было очень сильно, и я, видимо, покраснел, потому что та старушка, что сидела посередине маленькой скамеечки, вылупила глазёнки:
— Смотрите-ка, он сейчас лопнет!
— Ну, красный! Не нужны его невесте помидоры, как пить дать, не нужны! – закатилась другая, с большим гнездовидным пучком на голове.
Я не выдержал, махнул рукой и, ворча что-то под нос, пошёл прочь.
— Ух, ворчун!
— Что ж ты, дед? Ровесниц уважать надо…
И снова ехидное хихиканье. И снова скрип этой надоедливой, гладкой, звонкой скамеечки, на которой так удобно устроилась эта троица. А я всё шёл и шёл, обозлённый на белый свет, невесть куда, и думал только, где же мне найти человека? Неужели настоящих-то уже нигде и не осталось, а есть только эти ехидные старые кошёлки, которым давно пора на убыль?
— За что ты их так? – неожиданно раздался из-за моей спины ровный, гладкий, спокойный голос.
Я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Прямо за мной находился маленький старичок с седой нитевидной бородкой. Его глаза были сужены, а кончики губ слегка приподняты, отчего мне показалось, что он улыбается.
— Разве они заслужили таких мыслей о себе? – тем же не меняющимся голосом проговорил старик. –Ты не смотри на их морщины… Они ещё молоды душой. Они ещё не наигрались. И не думают они о том, что возраст их ноги подкосил, оттого и улыбаются всё время.
Я вдумывался в слова этого маленького, неизвестно откуда взявшегося человека, и даже совершенно забыл спросить о том, как он прочитал мои мысли. Почему-то в те минуты это не казалось мне таким уж странным.
— Так ты ищешь человека? – продолжил старец, и брови его слегка приподнялись.
Я утвердительно кивнул.
Он покачал головой и после небольшой паузы продолжил:
— Нет. Не здесь его искать надо. В городе, где полно людей, как ты найдёшь всего одного? Ты можешь найти народ, толпу – зайди только на базарную площадь. А человека не так ищут.
И белый, покрытый морщинами палец указал на огромный густой лес, что расстелился неподалёку.
— Ступай туда. Как проберёшься сквозь дебри, как все пути-дороги в одну соберёшь – тогда и человека повстречаешь.
Слегка потрясённым такой необычной встречей, я осознал, что ноги мои сами собой направляются в сторону леса. Я шагал, шагал, но потом вдруг понял, что я забыл поблагодарить старика. Обернувшись, я никого не обнаружил. В памяти остались лишь серебристые волосы да мудрый взгляд, который улыбнулся мне, провожая в дальний путь.
«Человек? В лесу? Но почему?..» — промелькнула в моей голове запоздалая мысль. И всё-таки было уже поздно – густые дебри всё приближались и приближались, расставляя свои еловые лапы для объятий. Продолжая шагать, я решил, что не будет ничего страшного в прогулке по зелёному царству – вероятнее всего, я никого не обнаружу здесь, зато подышу свежим воздухом и побуду наедине с собой. Да и к чему прерывать путь, когда лес уже так бли…