— Дался тебе этот апостол. Ну да, работал. Долго и прилежно. Потом уходил странствовать. Недавно опять на работу вышел. Ну и ладно. Не он первый, не он последний.
— Так вас много…
— Конечно. Если бы я работал один, очередь сейчас была бы… я такое число и не выговорю, — ключник внимательно осмотрел Лазаря с ног до головы. — Слушай… а не хочешь ли на работу поступить? Адова. Как раз по тебе.
— Чего? — опешил Лазарь.
— Привратником. Будешь приходящих туда-сюда сортировать. Как это делается, ты в общих чертах уже видел. Технические детали тебе объяснят, — Франсуа оценил живописно вытаращенные глаза Лазаря. — Да ты не бойся, обычно всё гораздо легче проходит. От рая обычно не отказываются. От ада тоже — там всё ясно. Поток большой, правда. Но ты же хотел в ад? Будет тебе облегчённая версия.
— На твоё место?
— Хм, — ключник призадумался. — Мысль интересная. И легко воплощаемая, кстати, — на его лицо вернулась лукавая ухмылка. — Хотя я пока в отставку не собираюсь. Тяжело, но интересно. Будем соседями. Ну? Решаешься?
Теперь задумался Лазарь. Разбирало любопытство. Предлагаемая работа обещает множество жизненных историй. И множество новых знаний. А с другой стороны — это большая ответственность, о чём Франсуа умолчал. В этом вся адовость, а не в длине очереди. Мне придётся решать судьбу приходящих, решать, видимо, в одиночку. А я свою толком решить не могу. Сам за себя ответить.
— Нет, — он виновато посмотрел на ключника. — Извини, не готов пока. Может, в следующий раз.
Франсуа кивнул.
— Я так и думал. Нет, всё правильно. Тут надо в полном сознании и твёрдой памяти. А с памятью у тебя всё ещё… Или что-то вспоминается?
Лазарь покачал головой.
— Жаль. Шанс, конечно, есть ещё, но время нам тянуть больше некуда. Ты взвешен, измерен, исчислен. Так что ступай.
— В рай?
— А куда ещё? Не грусти, может, ещё свидимся.
— Есть шанс?
— Есть. Иди, клоун, — ключник сделал шаг в сторону.
Лазарь приблизился к стене вплотную, невольно жмурясь от слепящей белизны. Нерешительно оглянулся.
— Ты знаешь, что делать, — сказал Франсуа.
Лазарь приложил ладонь к стене. Стена на ощупь была такой же тёплой и мягкой, как пол, и едва ощутимо подрагивала, словно там, за ней, работал мощный двигатель, дышал огромный зверь или бились о берег океанские волны. Больше ничего не происходило.
— Вначале было… — подсказал сзади ключник.
Лазарь помедлил ещё один вздох.
— Сезам, откройся.