Perro de plástico
/Михаилу Ковтуну под впечатлением от прочтения его сказки/
Дул ветер с Восточных Саян. Огоньки зажигались по всей Пласо ди Эстакадо, дождь, серый и противный, норовил залезть в рукава курток редких прохожих. Я шел с Эльпараисо, совсем замерзший, имея твердое желание погреться где-нибудь.
Старый Ермил Трамваёв, догхантер, привечал меня в своем скромном жилище. Стекла дребезжали, рассохшиеся рамы источали прохладу и шелестели сорванной кое-где липкой лентой.
Хозяин квартиры был мрачен, стар, и все время курил. Курил он настоящий вирдджинский табак, хотя на дух не переносил гринго, о которых так и говорил «Чертовы гринго!» — главным образом потому, что его старшая дочь вышла замуж за американца, лет тридцать тому назад, когда не было еще и этого трамвайного парка под вишнями, не было догхантера Ермила Трамваёва, а был вагонный кондуктор Ермил Трамваёв, не последний в своем роде. Трамвайный парк тогда был на Эн ла Монтана, совершено не такой, как сейчас – унылые серые корпуса депо, синяя будка стрелочника – ни травинки, ни деревца, печальная окраина рядом с заброшенным еврейским кладбищем.
– Садись, amigo, погода сегодня, как старая Хуанита, совсем потеряла голову! Ты уже слышал про Мигеля, да упокоит Господь его душу?
Я вздрогнул. Согреться у дона Ермила никак не получалось – внутри его жалкой лачуги было почти так же холодно и промозгло, как и на улице, да тут еще Мигель! Бог мой, что случилось с ним, одиноким и всеми забытом, когда мы выращивали маис на скалах и добывали нефть на Лланура де петролео! Мое пальто насквозь промокло; я не в силах был его снять, скука и усталость овладели мною. Кашляя и чертыхаясь, я все же позволил себе казаться невозмутимым – негоже было выдавать себя за жалкого проходимца, живо интересующегося всем на свете.
– Нет, сеньор Ермил, я не знаю ничего о достославном Мигеле! Но не верить вам у меня нет никаких причин. Если Господу было угодно упокоить его мятежную душу – буду ли препятствовать?! Нет, и еще раз нет!
Суровый догхантер пристально посмотрел на меня из-под полей шляпы, не то стетсоновской, не то сомбреро, но драной и ветхой, и произнес, пуская голубые кольца дыма в потолок, грязный, покрытый трещинами:
– Когда вы продались гринго, стервецы, а потом смели выращивать маис и копать нефть, словно грязные мексикашки, в мире стало совсем нечем дышать! Я не открываю окна только потому, что боюсь, как бы ветер не сломал рамы; иначе здесь давно была бы славная погода, пусть она хоть тысячу раз похожа на старую Хуаниту! Мигеля расстреляли en la plaza, как последнего преступника, и будь она проклята, такая trabajo, что не дает проститься с верным и хорошим другом! Вина я тебе не налью, Евлампио, хоть ты и был мне братом, тогда, на Эсперанцо, ты вытащил меня… мой мальчик!
Старый Ермил заплакал, обнял меня, и я уже не понимал, где вода от дождя, а где слезы. Вырваться из его объятий нечего было и думать –несмотря на свои 70, догхантер сохранил медвежью хватку и отменный глазомер.
– Послушай же, какую историю я расскажу тебе, amigo! О, ты будешь проклинать меня, проклинать мою родню, мою Анну, что замужем за гринго, но никогда, слышишь ты, никогда не смей проклинать моего старшего брата Себастьяна! Это я, презренный догхантер, а он – благородный охотник, он…
И опять заплакал. Причем так хитро заплакал, что я так и не понял, отчего он плачет – то ли вспоминая брата, то ли оттого, что у него погасла трубка.
– Много пострелял я собак на своем веку, а что делать, мой мальчик, если пенсия такая маленькая, а муниципалитет платит только за голову собаки по пяти песо? Однажды, когда совсем не было денег даже заплатить за квартиру и купить себе что-то вроде маисовой похлебки, я совсем отчаялся. Взял я свое ружье и подумал: вот и конец тебе, Ермилио, сейчас ты разуешься, поставишь ствол вертикально, ляжешь на него виском и большим пальцем левой ноги надавишь на спусковой крючок. (Он так натурально это стал изображать, что я убрал от греха подальше ермилов СКС и засунул его под лавку)… Но тут в дверь постучали, это был мой любезный брат! После смерти отца, досточтимого Франсиско, он был моим отцом! Брат вошел и сказал, чтобы я не делал глупостей, я сейчас должен идти и стрелять свору собак на городской площади, они едва не загрызли маленькую девочку. Но стрелять не моги в пластмассовую собаку, она тоже там! Не спрашивай, брат, что это за собака – как охотник охотнику скажу тебе, что не надо этого делать!
Я пошел и перестрелял всю эту свору (Ермил перекрестился), а потом маленький мальчик толкнул меня под локоть, я мальца этого и не приметил – и я выстрелил в Пластмассовую собаку! Господь милостив – кажется, я попал ей в хвост… Но денег мне дали, как никогда!
Тут старый Ермил опять заплакал, страшно, навзрыд, я испугался и поспешил уйти.
_______________________________________________
Я стоял на перроне в ожидании поезда, когда ко мне подошел человек в пончо и шляпе, как две капли воды похожий на Ермила Трамваёва. Не успел я удивиться, как незнакомец произнес:
– Эсучаме, че, я – Себастьян, старший брат покойного Ермила. Перед смертью он просил передать вам вот это.
И он протянул мне пластмассовую фигурку собаки без хвоста, завернутую в носовой платок.
– Что это? – спросил я.
— Perro de plástico. Пластмассовая собака.
Он приподнял край сомбреро и грустно улыбнувшись, скрылся в толпе.
09.03.2016 г.

Рыскают по свету прежние мужья.
А чего хотят-то? И о чём мечтают?
Запылились где-то, кое-как живя,
Всё ещё храбрятся, что-то отмечают.
Любят по-старинке свежие борщи,
Если секс к тому же – день прошёл удачно.
Каждый день – поминки. За помин души
Улетевшей тужат, меж собой судача,
Хрен ли не жилось-то. Вот теперь ищи.
А найдёшь, всё просто — супчик или щи.

Принято. Оценка эксперта: 25 баллов

И опять с печали
начинаю день.
Кошка замурчала,
тычет хвост в мордень.

Мысли-изуверы
в голове пищат…
Щекотать мне нервы,
кошка, прекращай.

Замела окошки
сонная метель.
Вертит жизнь нас, кошка,
на твоём хвосте.

Все мы озимели
посреди зимы.
Меньше заимели,
чем даём взаймы.

Вот и ты мне, кошка,
безнадёжно врешь,
Дам еды немножко, —
сразу и уйдёшь.

Потому так тошно,
Спать бы, не вставать.
Не болят у кошки
Хвост и голова.

Мягко — мявко стелешь,
Просишь молока…
Брысь с моей постели,
принеси пивка!

Принято. Оценка эксперта: 25 баллов

Долго собирался, да вот собрался. Наиболее любимой игрой является футбол — игра народная, игра зрелищная… Прикинем амплуа игровые к поэтическим амплуа. В команде 11 игроков, запасных не рассматриваю, ибо всякое может быть — сегодня запасной, завтра — Лионель Месси нервно закурит в темном углу, не поднимая глаз. Отобрал 11 человек, частью из прежнего обзора, частью — добавил «вновь прибывших», которых уже можно оценивать. Итак:
№ 1. Игорь Панасенко. Вратарь и № 1 команды. Капитан. Как и откуда взялась у него капитанская повязка — никто не знает. По легенде — родился с ней, на левой руке. Надежен и незаметен. Если кому-то и погрозит пальцем (а палец — в перчатке), со стороны это выглядит так, будто поправляет эту самую перчатку. Все это знают и принимают, как должное. Из тех, что если и пропустит по своей вине, ухмыльнется и скажет: «Сам Яшин и то пропускал немало, чего уж нам, от сохи?», за что и любим. Любит мячи бросать рукой — так далеко и точно, что соперники от зависти ногти грызут. Не раз брал пенальти от графоманов. Публикой уважаем. Носит кепку, почему-то войлочную, которой всякий раз любовно постукивает о штангу. По слухам, не признает бутсы, а играет в кроссовках «Кимры». Слухи — они и есть слухи…
№ 2. Евлампий Чугада. Либеро. Сам захотел, чтобы его в сборную взяли. Народ вроде не возражал. Думает, что знает всё и всех, шииисят пудов соли съел по всяким клубам и всякие виды видал. Отчасти это так. Но отчасти. Спуску не дает, явных проколов не допускает. Однако когда на плечо во время матча садится мотылек и ласково шепчет в ухо: «Брось ты футбол свой! Айда по пиву и по девкам!» — иногда начинает делать вид, что травмирован и просит замену. Такое освистывается. Довольно часто может дать пас метров на 20- 30, исключительно точно, а когда забьет (обычно редко, как-нибудь хитро подключившись к атаке), долго не может понять – Я?!!! Забил?!!! Хватает за грудки судью и требует подтвердить, что это – он забил!
№ 3. Мурат Шахтаманов. Центральный защитник. Суров и серьезен. Тренируется так, что скулы сводит (причем не только у него). Что на поле творит – просто «Танец с саблями», а не футбол! Пока мяч не отберет, не успокоится – догонит и отберет! Как? Загадка. Правил не нарушает. Мечтает о желтой карточке (о красной даже не мечтает – грех!), но злой судья всякий раз не свистит, когда он чисто выбивает мяч. Когда заиграется, мяч не дает даже своим. «Заимей свой – и играй с ним, чего на мой заришься?» (из интервью).
№ 4. Egarmin. Левый крайний защитник. Судя по прозвищу – португалец или испанец. Но не бразилец. Не похож что-то. Появляется ниоткуда и исчезает в никуда (по непроверенным данным). Ищет свои пути в игре. Часто такие находит – трибуны готовы рухнуть. И не знают, что кричать, а только шипят неистово — «Тыыыы виидел?!». Не чурается подключаться к атаке и может сыграть в полузащите (недолго, ему это неинтересно, когда он там начинает искать пути, оказывается, что поле для него слишком короткое). Если от его ноги мяч выходит за пределы поля, битые минут пятнадцать не может успокоиться – как это, от моей прекрасной ноги мяч ушел за пределы?! (см. выше). Любит играть и бегать. Все 90 минут и даже 120 – в последнем случае бросает свое место и безвылазно торчит у чужих ворот. Результативность 100% — либо нам забьют, либо – мы.
№ 5. Светлана Благинская. Правый крайний защитник. Изящна, с хорошей техникой, которую показывает направо и налево. Бывает, что обыгрывает троих (играючи!), а бывает – что саму себя. В сложнейшей ситуации способна не только сохранить мяч, но и отдать филигранный пас, а в простых обычно играет на отбой (свист с трибун и крики – «И так дуем безбожно, чего время тянешь?!»). Вперед не ходит (что у нас, некому??!!!), а у своих ворот, получив пас, может так с ним и бегать всю игру.
№ 6. Владимир Шелест. Опорный полузащитник. Относится к игре с философским стоицизмом: всё, что может произойти, обязательно произойдет. При этом исповедует принцип: нет ошибок неизбежных, фатальных, есть чья-то халатность, чей-то грубый просчет. Не жаден. Отдает мяч игроку, находящемуся в лучшей позиции, чем он сам. Даже потом не обижается, если тот игрок распорядился мячом не лучшим образом. Если случаются промахи (редко) всегда винит себя, плохую погоду и 13-е число. Точно знает свое место и не ходит туда, где не справится. Больше тяготеет к оборонительным действиям. Пасы отдает отличные, правда, не всегда тем, кто этого заслуживает…
№ 7. Олег Чабан. Центральный полузащитник, диспетчер. Таких принято называть – «джокер». Для него игра (любая) – бой с непредсказуемым результатом. Умело и филигранно обращается с мячом. Любимец публики. Принципиален и справедлив. Подойдет к какому-нибудь нерадивцу и скажет – здесь – живи пока, а в раздевалке с тобой не я – команда разберется! Из-за чрезвычайной загруженности (вся команда играет на него) иногда допускает ляпы. Усталость? Нет, и диспетчеру иногда пошалить хочется же… И пасы отдаст, и забьет, если кто-то проспит. Стабилен и профессионален.
№ 8. Елена. Центральный нападающий. Вот неуемная же натура! Играла и в чешках, и в бутсах ,и в кроссовках, пока фирма «Динамо» не изготовила ей специальные кеды для игры в футбол. На них она – как на крыльях. Везде успевает, за всеми гоняется – работоспособность зашкаливает! Ее бы работоспособность да в мирных целях – результативностью центрфорвард не блещет! Правда, пару раз были случаи, когда она забивала мячи не по правилам (так считали «специалисты» и судья), ей удавалось судью уговорить, и мячи были засчитаны! Болельщики провожали ее с поля водопадом цветов! Злые языки утверждали, что тут все дело в подкупе – гнусная клевета! 
№ 9. Ирина Кемакова. Левый инсайд (крайний нападающий). Скорость – бешеная, техника – баба-люба! Пройдет на скорости, фыркнет, мячик чуть катнет в дальний угол – вынимай! Всю игру может ходить, украдкой строить рожи судье, переговариваться с болельщиками – а дадут пас (один за всю игру!) — забьет же! Но редко дают. Чаще сама отбирает.
№ 10. Евгений Попов. Правый инсайд. Темная лошадка. Секретное оружие команды Дуэлита. Как играет – надо видеть, словами не расскажешь. Как тренируется – надо участвовать в той тренировке! Яркий пример постулата «1% — таланта, 99% — трудолюбия». Бывали случаи, под руки выводили с пустого стадиона – уже закрываться собирались, а он все мячик чеканит и удары по воротам отрабатывает. С результативностью – пока скудно, но как говорит сам Евгений: «Я-таки столько буду забивать, что считать не будете успевать!» — болельщики охотно верят. И ведь сможет же – дрожь берет, когда он с мячом работает!
№ 11. Сергей Чинаров. Атакующий полузащитник. Играющий тренер. Несмотря на боевые травмы и неюный возраст, всегда в игре. Рявкнет, бывало: «Что встали-то? 89-я минута только, еще играть и играть!» все аж как на четырех ногах носиться начинают. Мудро контролирует игру, предпочитая дать поиграть более молодым коллегам. Когда не получается, просит у кого-то мяч, и, получив его, свирепо рычит: «Смотри, сынок (доча), как надо!» И смотрят, ибо есть на что посмотреть. Подыграет под левую – и летит кожаный прямохонько в девяточку (болельщики со стажем хлопают по карманам в поисках нитроглицерина) – сам Гусев Виктор делает то же самое.
Потом Сергей неудачливого игрока гладит по голове, приговаривая: «В детско-юношеской школе чем занимался?! Еще раз увижу!..» К счастью, отходчив. Публикой обожаем.
Вот и всё, уважаемые. Надеюсь, никого не обидел!

Принято. Оценка эксперта: 100 баллов