Архив метки: рассказы

Человек и ворона

Опубликовано автором
Ответить

Я убил человека.
— Роман можно спасти! – воскликнул критик! Заменить «я убил человека» на «я убил миллионы».
— Нет, я убил человека лучше! – засмеялся следователь.
— Тогда так: Я убила человека, клюнув его кошелек! – написала ворона.
— Ворон мы не привлекаем! Ха-ха-ха! – засмеялся следователь и закрыл дело.
И вдруг – совпадение. На «преступление и наказание» Достоевского села ворона и закаркала.
Я убил человека. – опять написал первую строчку своего будущего романа писатель.
И ворона накаркала. Следователь вернулся.
Роман из одной фразы — и этот роман живёт своей жизнью; он спорит с реальностью и требует ответа.

– Ворона знает больше, чем мы думаем, – говорит критик. – Она не просто каркает, она подсказывает, как считывать смыслы. В устах вороны — рецепт чтения.

— Мы ответственны за выбор слов, — сказал читатель.

Следователь читает вслух: «Я убил человека» — и ищет след в душе писателя и в душе каждого читателя.

– Роман может спасти, – произносит критик.

Писатель закрывает блокнот и смотрит в окно, наблюдая за вороной.

Надо понять, что значит быть виноватым не перед законами, а перед самим собой и перед читателем, — говорит следователь.

Ворона произносит: Кар. Кар — и исчезает в сумерках, оставив после себя только запах чернил и вспышек света, которые будто держат в руках маленький ключ к двери, где начинается новый роман.

Так история завершается не тем, чем она казалась в начале: не убийством, не расследованием, а попыткой понять ответственность за слова и за мир, который мы вместе строим из них.
(с) Юрий Тубольцев

Слепота как неформальное алиби

Опубликовано автором
Ответить

Солнце сквозь заляпанное окно камеры било прямо в глаза. Илья моргал, пытаясь сфокусировать взгляд на лице адвоката. Седого, уставшего, но с какой-то странной, сочувствующей искоркой в глазах.

«Илья, поймите, ситуация… деликатная. Против вас косвенные улики, но их много, и они создают впечатление преднамеренного, заранее спланированного действия.» Вы же в парке гуляли на озере! А потом притворялись что любите Жанну, всем названивали, проверяли, знают ли они, что Вы гуляли в парке?

Илья молчал. Какие улики? Какие действия? Он просто любил Жанну. Или, как теперь ему говорили, думал, что любил.

«Вспомните Клару Васильевну, вашу общую знакомую. Она намекала вам, что вы слишком часто звоните Жанне и всем ее знакомым. Что она считает, что вы таким образом проверяете, не «зажопили» ли вас?» Адвокат поморщился. «Ваши же слова, Илья.» Вы проверяли, знают ли другие люди о Вас те подробности, которые они не могли знать!

Илья нахмурился. Клара? Звонки? Он просто хотел поговорить с Жанной. Услышать ее голос. Рассказать, как прошел день. Но «зажопили»? Что это вообще значит?

«Тогда, Илья, вы промолчали. Не смогли объяснить. Сейчас вам нужно объяснить. Иначе… иначе все плохо.»

Илья почувствовал холод внутри. «Я… я не знал, что ответить. Я просто… не понимал, о чем она. Если бы вы спросили меня тогда, я бы сказал, что не звоню, чтобы кого-то проверять. Я просто…»

«Просто что, Илья? Просто любили? Этого недостаточно. Вам нужно алиби, Илья. Алиби для ваших мыслей, для ваших действий.»

И тут Илью осенило. «Я… меня со школы много раз предупреждали! Меня предупреждали, что мои чувства слишком сильные, слишком наигранные. Что я все преувеличиваю. Я к этому привык. Я ничего не проверял. Я просто… ничего не заметил!»

Адвокат вздохнул. «Хорошо, Илья. Это лучше, чем ничего. Но нам нужно больше. Нам нужно показать, что вы действительно были слепы к этим сигналам.» Вы правда были слепы к предупреждениям?

И тут подключился второй адвокат, молодой, но цепкий. «А помните, Илья, эту мысль, которую мы обсуждали? Что, возможно, вы любили не саму Жанну, а свои подарки ей? Что вам важен был ваш вклад в нее, а не она сама?»

Илья вздрогнул. Эта мысль была как заноза в сердце. «Я думал об этом так! Да, я хотел, чтобы ей было хорошо. Я хотел дарить ей радость. Но это же… нормально, когда любишь!» Но были и такие мысли, что я люблю не ее саму, а свои подарки к ней. Свой вклад в нее.

«Нормально. Но прокурор будет использовать это против вас. Он скажет, что вы покупали ее любовь, а когда она попыталась вырваться из-под контроля, вы…»

«Я ничего не делал!» – закричал Илья. «Я ее любил!»

«Вот-вот, Илья. Любили. Но нам нужно доказать, что эта любовь была слепой, искренней, а не манипуляцией.»

И тут Илья вспомнил. Яркую, врезавшуюся в память сцену из старого фильма. Ужин с родителями. По телевизору – мелодрама, где мужчина унижался, выпрашивал любовь у женщины.

«Помню!» – воскликнул Илья. «Я помню! Я тогда подумал: ‘Я никогда не буду так делать. Это унизительно, это неправильно.’ Я никогда не буду клянчить любовь.»

Он посмотрел на адвокатов. «Значит, я… я ничего не заметил! Если бы я был манипулятором, если бы я хотел ее контролировать, я бы знал, как это делать! Но я не знал! Я просто следовал своему принципу – никогда не унижаться.»

Адвокат кивнул. «Вот, Илья! Это то, что нам нужно. Это ваше алиби. Вы были слепы. Слепы из-за своей наивности, своей упрямой веры в любовь, своей неспособности к манипуляциям.»
Вы не заметили, как Вас предупреждали, и ассоциировали себя с героем из фильма, который клянчит любовь, думали что любите не Жанну, а свои подарки к ней, значит Вы не претворялись – это неформальное алиби. Подытожил адвокат.
— А еще Вы, наверняка, сравнивали себя с Рогожиным из Достоевского, у которого была любовь-ненависть, Достоевский же Ваш любимый писатель, значит Вы правда любили, а не притворялись!
— Нет, про это не надо! У Рогожина нож был!
— Ладно, аналогии с Рогожиным делать не будем!

В глазах адвоката мелькнула надежда. «Теперь нам нужно убедить в этом присяжных.»

Илья откинулся на спинку стула. Он ничего не знал наверняка. Он любил Жанну, и это было все, что он знал. Он просто любил. И теперь это была его единственная защита. Защита от обвинений, от презрения, от самой вероятности того, что он, возможно, действительно чего-то не замечал, чего-то не понимал. Что, может быть, он и правда был слеп. Но слеп от любви, а не от коварства. И эту правду ему предстояло доказать.
Адвокат открыл дело, на первой странице лежало признание Ильи «Я убил человека».
— Фу! Достоевщина! – засмеялся адвокат и вздохнул.
А Илья про эту бумажку забыл. Ему ее не показывали. Суд знал, что Илья хотел быть писателем и написал первую строчку своего романа, подражая Достоевскому — «Я убил человека» — но Илья должен был вспомнить об этом сам.
(с) Юрий Тубольцев

Парадоксальные рассказы

Опубликовано автором
Ответить

Парадоксальные рассказы

Дождливый день
Я взял сценарий и подошел к ней.
— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— У тебя не правильный сценарий! – засмеялась она.
— А Вы откуда знаете? – удивился я.
— А я сама его писала! – еще громче засмеялась девушка.
— Так напишите его так, чтобы он был правильным! – удивился я.
— Никогда! – и девушка засмеялась еще громче.
И я пошел искать другой сценарий.
— Что, тоже познакомиться? – крикнула мне в вдогонку девушка.
— Нет, на другие темы! – ответил я и подумал:
— А ведь правда, какой-то не правильный сценарий!

И так я продолжал искать сценарий,
Который был бы правильным, но не нашел его.
Встречался с людьми, разговаривал о жизни,
Но все были заняты своими собственными историями.

Я задавал вопросы, искал ответы,
Но все, что получал, были пустые фразы и поверхностные мысли.
Никто не хотел говорить о глубине и смысле,
Все были увлечены поверхностью и внешним блеском.

Я стал разочаровываться в этом мире,
Где все стремятся только к материальному достатку.
Где нет места для души и истинных чувств,
Где все следуют не правильному сценарию.

Но я не сдался, я продолжал искать,
И в один прекрасный день я нашел свой сценарий.
Он был написан мной самим, внутри меня,
И он говорил о любви, доброте и истинных ценностях.

Я подошел к девушке, которую встретил раньше,
И сказал ей: «Привет, давайте познакомимся по-настоящему».
Она улыбнулась и сказала: «Это звучит интересно,
Давайте дадим шанс этому правильному сценарию».

И так началась наша история,
Не по правилам и ожиданиям общества.
Мы создали свой собственный сценарий,
Основанный на истинных чувствах и взаимной поддержке.

И теперь мы идем вместе, рука об руку,
Следуя нашему правильному сценарию.
Мы знаем, что главное — это любовь и душевное благополучие,
И мы не позволим Бритве Аккама стать снежным комом чуши.

Какая жизнь, такой и сценарий.
Какие у вас высокие отношения, блин! Как долго вы рассуждаете!

***
А ты проверил?
— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— А ты проверил, я точно в этом вагоне с тобой еду?
— Конечно!
— А ты проверил, сегодня точно февраль?
— Да!
— Нет, молодой человек, мы с Вами едим в разных вагонах и у меня сейчас март, а у Вас – февраль! Ыыыыыы!
— Аааааааа!

*

Деньги уже изобрели
— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— Молодой человек, извините, деньги уже изобрели!
— А при чем здесь деньги?
— Ааааааааааа?

*

Оторванные от сетей. Лучший вариант
— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— А давайте попробуем наоборот! Молодой человек, а можно с Вами познакомиться?
— А зачем?
— Как? Вы же только что сами хотели познакомиться!
— А я переосмыслил ситуацию!
— Ааааааааааа!
— Ыыыыыыыыы!
И тут чипы, вживленные в мозг, поймали сеть и они снова погрузились в недра интернета.
— Хорошо, давайте попробуем наоборот. Меня зовут Максим, а как Вас зовут?
— Меня зовут Анна. Приятно познакомиться, Максим.
— Приятно познакомиться, Анна. Что привело вас сюда?
— Я просто гуляла по парку и наслаждалась прекрасной погодой. А вы?
— Я тоже решил прогуляться и вдохнуть свежий воздух. Какие у вас увлечения, Анна?
— Мне нравится читать книги, особенно классику. И еще я люблю заниматься йогой.
— Звучит интересно! Я сам тоже люблю читать и занимаюсь спортом. Может быть, у нас есть общие интересы?
— Возможно. Какие книги вам нравятся?
— Я предпочитаю фантастику и фэнтези. Недавно закончил читать серию «Игра престолов».
— О, я тоже обожаю эту серию! Как вам финал?
— Некоторые моменты меня удивили, но в целом я доволен. А вы? Что думаете о финале?
— Мне тоже понравился, хотя были некоторые неожиданные повороты. Но это и делает эту серию такой увлекательной.
— Согласна с вами. Так приятно найти человека, с которым можно обсудить книги и сериалы.
— Да, действительно. Может быть, мы могли бы встретиться в ближайшее время и продолжить наше общение?
— Я бы с удовольствием! Давайте обменяемся контактами и договоримся о встрече.
— Замечательно! Вот мой номер телефона. Очень рада, что мы познакомились, Максим.
— И я рад, Анна. Жду вашего звонка.
— Нет, стоп! Это развитие событий нам подсказала нейросеть!
Вы точно хотите познакомиться, молодой человек?
— Не знаю!
— Я тоже не знаю!
— Давайте в другой раз!
— Ыыыыыыы!
— Ыыыыыыыыы!
Он встал с неё. Застегнул штаны… И пошёл дальше. Так и не узнав, как её зовут.

*
Тело в дело. Выбор души
— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
(вдруг они с девушкой поменялись телами).
— Молодой человек, если бы я была парнем, я бы к девушкам просто так никогда не приставала! – сказал он, очутившись в теле девушки.
— Девушка, а я не просто так, я не пристаю, я знакомлюсь! – ответила она, очутившись в теле парня.
— Поезд следует в тупик, просьба всем освободить вагоны!
— Да, знакомиться – это тупик! – сказала девушка с душой парня. Быстро вышла из вагона и побежала в «Министерство душ и тел».
— Надо срочно вернуться в свое тело! – думала она.
— Девушка, Вы куда побежали? – крикнул ей парень с душой девушки.
— А я не буду возвращаться в свое тело! Пойду дальше знакомиться! – подумал он и стал искать других девушек.

*

Потерянная истина
— Ничего, что урна полная! Уберут! – подумал мужчина, выбрасывая мусор.
За ним шла женщина.
— Ничего, что урна полная! Уберут! – подумал женщина, и тоже выбросила мусор.
За ними шел мальчик.
— Ничего, что урна полная! Уберут! – подумал мальчик, и тоже выбросил мусор.
За ними шла девочка.
— Ничего, что урна полная! Уберут! – подумала девочка и тоже выбросила мусор.
За ними шла бабушка.
— Ничего, что урна полная! Уберут! – подумала бабушка и тоже выбросила мусор.
За ними шел дедушка.
— Ничего, что урна полная! Уберут! – подумал дедушка и тоже выбросил мусор.
Вокруг мусорного ведра образовалась гора истины.
— Люди! Вы же не мусор выбрасывали! Вы выбрасывали истину! – крикнул им вдогонку дворник.
За дворником шли санитары.
Они остановились у мусорного ведра и взглянули на образовавшуюся гору мусора, понимая, что здесь присутствует какая-то ошибка. Один из санитаров, по имени Алексей, начал осматривать отброшенные предметы и обнаружил, что многие из них не являются обычным мусором.

Санитары начали тщательно сортировать содержимое мусорного ведра. Они вынули книги, которые еще были в хорошем состоянии, нашли хорошие батарейки, почти не поломанные игрушки, собрали в одну кучу все бумажные предметы и упаковки. Оказалось, что многие из выброшенных вещей могли быть использованы снова или переданы нуждающимся.
— Мы нашли ценные вещи среди этого мусора! – крикнули санитары.
За санитарами шли санитары.
— Опять они лазают по помойкам! – крикнули санитары.
Санитары надели на санитаров смирительные рубашки.
— Я потерял истину! – вдруг понял мужчина и вернулся к помойке.
— Я потеряла истину! – вдруг поняла женщина и вернулась к помойке.
— Я потерял истину! – вдруг понял мальчик и вернулся к помойке.
— Я потеряла истину! – вдруг поняла девочка и вернулась к помойке.
— Я потеряла истину! – вдруг поняла бабушка и вернулась к помойке.
— Я потерял истину! – вдруг понял дедушка и вернулся к помойке.
Но там были только санитары в смирительных рубашках.

*

Маньяк
Я ее сфотографировал.
— Молодой человек, перефотографируйте, я улыбнусь!
Я сфотографировал ее еще раз.
— А Вы часто девушек без спроса фотографируете? – засмеялась она.
— Не знаю, когда как, — сказал я.
— А, может, хотите еще и познакомиться? – спросила она.
— Нет, я только сфотографировать! – сказал я.
— Ну тогда еще пару раз меня сфотографируйте! – попросила она.
И я стал ее фотографировать. Я фотографировал ее час, два часа, весь день.
— Маньяк! – сказала она, когда стемнело.
— А теперь, может, познакомимся? – спросила она.
— Нет, я только сфотографировать! – сказал я.
— Ну ладно, тогда пока! Фотографируй кого-нибудь другого! – сказала она.
И я пошел искать, кого бы еще сфотографировать.
— Ты опять меня сфотографировал? – спросила она с улыбкой. Но это была другая девушка, или она же?
Я подошел еще к одной девушке.
— Ты опять меня сфотографировал? – спросила она с улыбкой.
Опять та же самая девушка. Я удивился.
Я подошел к третьей девушке.
— Ты опять меня сфотографировал? – спросила она с улыбкой.
Я понял, что все девушки – это одна и та же девушка.
Все! Хватит! На сегодня фотосессия закончена! – подумал я.
Но… подошел еще к одной девушке. И еще к одной. И еще к одной.
— Ты опять меня сфотографировал? – спрашивали все с улыбкой.
И я понял – они – маньячки! Они хотят, чтобы их фотографировали!
И я сломал фотоаппарат.
Но фотоаппарат не сломался и я фотографировал, фотографировал, фотографировал…. Всю ночь. До утра…

*

Сменили тему
— Девушка, а можно с Вами познакомиться?
— А ты про что подумал, когда спрашивал?
— Что красота спасет мир!
— А что еще?
— Не тормози, сникерсни!
— А какая связь с красотой?
— А я это параллельно подумал, эти две мысли не связаны!
— Ааааааа! Одна голова хорошо, а две — прапорщик! Поздравляю! А я знаю, что у тебя в голове солдатский-туалетный-наркоманский юмор! Я поняла логику. Ты девушке вставить хочешь!
— Ыыыыыыыыыыы!
— А еще говорил, что красота спасет мир! Как тебе не стыдно, ааааааа?
— Ыыыыыыыыыы!
— И что, никогда никому не вставишь? Слабо?
— Красота спасет мир!
— Да, главное — вовремя сменить тему разговора!
— Ыыыыыыыыыыыы!
Радиоточка нашей психбольницы на этом заканчивает трансляцию бреда деда с шестой палаты. Если хотите продолжение – шлите донаты.
(с) Юрий Тубольцев

Все повторяется

Опубликовано автором
Ответить

Около Макдональдса, быстро клюя снег, что-то искал голубь.
— У тебя есть хлеб? – спросила меня Полина.
— Нет!
Было холодно и у Полины посинел нос. Она мне тоже напомнила что-то птичье, напоминающее голубя.
Полина бросила ищущей птичке виноград, но голубь его не склевал.
Мы вошли внутрь Макдональдса, разделили чашечку капучино на двоих. Я мог бы купить себе отдельную кружку, но мне хотелось пить тоже самое, что и она. Я себе свою половину кофе отлил на блюдечко. Кофе сразу остыло и я его не допил.
Мы с подружкой еще никогда не целовались. Я ждал начало близости. Не знал, как к ней подступиться. Мы сфотографировались на фоне расписанных художником стен и стали обсуждать выставку «Мир тела», которая была путешествием в анатомию человека.
Я думал, надо уже расходиться, но не знал, поцеловать Полину или не поцеловать. Хотя был снег, но Полина была в обтягивающих чулках. Я хотел потрогать ее стройные икры и пожирал глазами ее ноги.
Около входа опять бегал голодный голубь и клевал снег.
— А может, у тебя все-таки есть хлеб? – спросила меня Полина.
— Нет, я не знал, что тут будет голубь, — сказал я.
— Ни у кого нету хлеба с собой? – спросила подружка у бомжей, которые стояли около входа в Макдональдс и что-то жевали.
— А ты спроси тама? Там полно хлеба у них! – посоветовала бомжиха со слезящимися глазами.
Полина пошла назад за хлебушком.
А я стал рассматривать голубя, он наклонил голову и смотрел на меня одним глазом. Он ясно понял, что я хочу его покормить.
Было видно, что он специально не отходит от входа и ждет, когда его кто-нибудь накормит. Это, видимо, был местный голубь.
Полина вынесла голубю румяную, жареную картошку, нарезанную ломтиками. Голубь стал ее клевать, клевал, клевал, но никак не мог расклевать. Куски картошки были слишком большими. Но голубь не сдавался. Он клевал, клевал, клевал, подбрасывал, теребил картошку, но она не влезала в его клювик. Он никак не мог ее расклевать и давился, брал в рот огромный кусок картошки и выплевывал его.
Тогда я поднял картошку с земли и размельчил ее на крошки.
Голубь набросился на крошки и стал их хватать клювом, быстро, быстро, одну за другой.
Но почему вокруг не было других голубей? Почему этот голубь был единственным у входа?
— А, может, это ручной голубь и ждет своего хозяина, который даст ему поесть? – спросил я.
— Все голуби знают, что люди их кормят, они все сообразительные, — сказала Полина.
А голубь опять стал пытаться склевать большие куски неразмельченной картошки.
Я еще раз размельчил ему еду, но… тут появилась кошка. Голубь убежал, прихрамывая.
— А кошку тоже надо покормить, пойду возьму ей еды, – сказала Полина и пошла в Макдональдс.
Когда Полина вернулась, кошки уже не было.
— А кошка оказалась глупой, она, в отличие от голубя, не дождалась, когда ее покормят, — сказал я.
— Ничего, по дороге найдем какую-нибудь другую кошку и покормим, — сказала Полина.
И мы пошли по дороге, смотря по сторонам, ища кошек.
А через десять лет я, проходя мимо этого Макдональдса, опять увидел голубя.
— Все повторяется, — записал я в блокнот телефона начало рассказа.
Но этот голубь сразу же улетел.
Тогда я стал ждать, что появится кошка. Хотелось бы, чтобы не было этих бесполезных десяти лет. Хотелось вернуть прошлое почему-то. Но кошка не шла. Не шла и не шла. Я подумал, если постоять здесь час, два, день, неделю, месяц, то тогда, может быть, кошка придет, как и в прошлый раз. Как и в прошлый раз. Но Полины все равно не было уже со мной. Мы расстались так и не поцеловавшись. И не пощупал я ее икры. Где она сейчас – я не знаю. Она, наверное, тогда была помешана на этих кошках, потому что у нее не было парня, а я этим не воспользовался, и уже никогда не смогу. Снег черный таял, жить не хотелось, вокруг была черная грязь. Сидели бомжихи, но уже другие. Полина может быть и хотела со мной затусить, но я не понял. Я постоял, постоял. Может быть, все можно было бы вернуть на круги своя, если бы здесь была Полина, но где она – я не знал.
(с) Юрий Тубольцев

Авангардная проза

Опубликовано автором
Ответить

Поехала крыша под карантин
Сидя на карантине, я увидел чёрта, да ещё и в деталях и не только на нем я увидел много деталей, а во множестве деталей нашей жизни и при том во всех одного и того же черта. И я стал замечать во всём чертовщину! Пока я карантинил и никуда не выходил, пустота вокруг стала заполняться чертями. Чтобы не было так одиноко, я стал себя изучать в зеркале. Смотрел, смотрел. И пришел к выводу, что черт кроется в деталях. Какая самая главная деталь моего тела — зрачок. И вдруг я увидел у себя в зрачке пляшущего чертика. Вот елы-палы, действительно черт, — подумал я. Действительно какой-то чертик у меня. Вот уж я никак не думал. А у других интересно — тоже самое. Я еще не знал, что я для себя пойму, если я в других глазах тоже увижу чертей. В этой задаче не было никакого смысла. Мне просто надо было узнать, есть у других черти в глазах или нет. Я не знал, зачем мне надо увидеть этих чертей и какой я из этого сделаю вывод. Вывод придет сам собой, если я увижу или не увижу, но сперва надо увидеть. Но зачем, я еще не понимал. Но все люди были слишком далеко. Я тогда побежал на улицу, там были одни черти. И я попросил людей: откройте глаза и не двигайтесь, мне надо посмотреть в Ваши зрачки. Но все от меня шарахались как от идиота. Я тогда подумал — надо поймать кого-нибудь и посмотреть — есть у него в глазах черти или нет?
Все окружающие были в масках, и я стал усиленно всматриваться всем в глаза. Некоторые смотрели мне в глаза взаимно. Некоторый взгляд отводили. Кто-то меня не замечал.
Тогда я стал подходить к людям поближе и всматриваться им у глаза усиленно.
— Ты что, на грубость нарываешься? — вспомнил я слова Высоцкого и стал нарываться на грубость.
Но ничего не получалось. Вялые, инертные прохожие на меня не реагировали. Им было неохота и некогда со мной связываться. Но я все смотрел, смотрел, и смотрел всем в глаза.
Потом карантин кончился, но у меня на всю жизнь осталась привычка смотреть в глаза.

Автоответчик
— Я люблю тебя, — сказал мне чат-бот.
— Если любишь взаимно, нажми один, если не любишь, нажми два, если хочешь обсудить — оставайся на линии.
— В целях безопасности все разговоры записываются.
— А если я на кнопочку нажму, тебе будет приятно? — спросил я у чат-бота.
— Если хотите повторить, нажмите на ноль, — сказал чат-бот.
— Ещё ничего не было, а ты уже — повторить! — сказал я чат-боту и бросил трубку.
Вдруг мне сразу перезвонили.
— Оцените качество нашего обслуживания. Если хорошее, то пять, если плохое, то ноль.
Я удивился и поставил им твёрдое четыре.
После того, как я поставил железяке «четыре», я понял, шо хватил лишку в своей безграничной щедрости и плюнул в трубку.
Потом мне стало стыдно и я перезвонил, чтобы извиниться.
— Вам ответит первый освободившийся оператор, оставайтесь на линии. Предполагаемое время ожидания — 8 лет или 5, если Условно Досрочное Освобождение или скоро, если амнистия…. Ваш звонок важен для нас…

***

Адекват
— Молодой человек, а поцелуйте меня в носик, пожалуйста!
— Девушка, Вы что, так знакомитесь?
— Молодой человек, я так играюсь!
— А Вы какая зверюшка?
— Я плюшевая и пушистая!
— А я Вас сейчас отведу в магазин игрушек, и пусть там Вас там тискают!
— О! Всю жизнь мечтала о магазине игрушек, это то, что надо!
— Да… не тот мужик пошёл, не тот… — сказал стоящий около парень и поцеловал ее в носик.
— О! Кто первый встал, того и тапки! — сказала она и ушла с этим парнем.

(с) Юрий Тубольцев

Принято. Оценка эксперта: без оценки .