Дальше – хуже. Многие из вас наверняка знают, что, коли вы принялись размышлять ночью, то мысли ваши будут сгущаться, путаться, превращаясь в огромное чёрное облако. Незначительные детали могут вырасти до неимоверных размеров, иллюзии могут показаться реальностью и создать причину для пустого беспокойства. Так случилось и со мной. Мне казалось, я схожу с ума: я уже представлял, как сижу в зале суда, как осуждающе смотрят на меня мои родственники, как плачет где-то в углу моя мать… Меня обвиняют в смерти моей любимой бабушки, а я, совсем маленький и беззащитный перед судьёй, не могу вымолвить ни слова себе в оправдание.

Она была прекрасным человеком… Почему я так жестоко поступил с ней??? Бросил её на произвол судьбы, оставил одну… К ней и без того почти никто не приходил, я же, последняя её надежда, канул в неизвестность, просто забыв о ней…

Меня жгло изнутри. Я просто не мог заснуть в таком состоянии, и даже дождь, мне казалось, бранил меня за мою забывчивость… Я боролся со своими мыслями, и порой мне удавалось укрыться от них на пару минут или секунд незаметной дремоты, но даже тогда…

…даже тогда я видел, как семилетним мальчишкой вдруг предстаю перед огромным судейским столом. За ним сидит такой же огромный судья, а я боюсь, как бы он своим исполинским деревянным молотком не ударил со злобы по моей голове. «Я не виноват!» — кричу я писклявым голосом. И как они все не могут понять, что я, мальчонка, который ещё даже не знает, что такое жизнь, не мог убить собственную бабушку??? Но все указывают на меня, в один голос называя убийцей, извергом и маленьким зверем… Я так сердился на них, так хотелось мне закричать со злости, но вместе этого я почему-то начинал сипеть, а затем, чувствуя своё бессилие, и плакать, надеясь, что хотя бы детские слёзы разжалобят присутствующих… Но вместо этого я слышу чёткий, напористый голос судьи, приказывающий мне немедленно замолчать. Господи, за что???

Я просыпаюсь после двухминутного сна, просыпаюсь испуганным, и, мне кажется, посмотрев в эту минуту в зеркало, я бы увидел не себя, а какого-то до жути страшного человека, несчастного и сонного, не похожего на меня…  Я боялся смотреть по сторонам, словно в темноте кто-то прячется, словно это не гром гремит за окном, а что-то внутри этой комнаты гневается на меня.  Я зарылся лицом в подушку и понял, что единственное, чего я сейчас хочу – это достучаться, достучаться до собственного разума и втолковать ему, что всё это неправда, что всё это лишь глупые сны, выдумки, вызванные потрясением,  достучаться до чувства самопрощения… И мне уже казалось, что и вправду я где-то сквозь сон начинаю стучать обо что-то тяжёлое, по звуку напоминающее входную дверь нашей избушки…

Тут я открыл глаза, осознав, что кто-то стучит в дверь, настоящую! Я поднялся, стараясь не делать резких движений, и медленным шагом направился к ней… Мне было страшно. Страшно хотя бы потому, что стук был весьма настойчивым и напористым.

Стучали долго, а шёл я очень медленно, практически крался. Но не успел я подойти к двери, как всё затихло. Остался только шум дождя да раскаты грома, как прежде. Я начал отступать и, дойдя до кровати, осторожно лёг  в неё, собираясь укрыться одеялом, но тут раздался новый стук, ещё громче прежнего. Спустя две-три секунды он повторился с ещё большей силой и какой-то уже безумной настойчивостью, что заставило меня замереть вовсе, чуть ли не задержав дыхание. Я не собирался открывать дверь, но мне и не хотелось полагать, что её выбьют вон. Я весь сжался в ожидании чего-то опасного, что вот-вот ворвётся ко мне…

…Но буквально через пару минут стук стих. Я подождал ещё какое-то время, чтобы успокоиться и убедиться в том, что всё это, возможно, лишь проделки моего бурного воображения. По крыше по-прежнему барабанил ливень…